Сесилия Ахерн - Женщина, у которой выросли крылья [сборник litres]

Она с грохотом швыряет вилку, выскакивает из-за стола и лезет в мусорное ведро, чтобы вытащить мусор. Мусорный пакет синего цвета.

– Что ты делаешь? – спрашивает Дэн.

– Выношу мусор.

– Но, дорогая, – он тычет себе в ширинку, – пенис!

Дети смотрят во все глаза. Она вспоминает, как не смогла раскрыть рта на просьбу Джил сказать что-нибудь, и чувствует прилив решимости.

– Вагина вполне способна вынести мусор.

Дети веселятся. Дэн растерян. Она уходит и стоит возле мусоропровода, дожидаясь, пока остынет. Когда она возвращается, на кухне порядок. Грязная посуда убрана в посудомоечную машину.

Дэн сидит на полу в короне, а рогатый викинг Джек в балетной пачке отбивается от пернатой феи Джил, которая тычет в него пластмассовым мечом.

Она довольно улыбается Дэну.

Когда звонит розовый айфон, она немедленно сбрасывает его с тумбочки на пол. Она уже сидит на кровати, и сна ни в одном глазу.

– Ты готова к бою, как я посмотрю, – сонно бурчит Дэн.

– Готова.

– А что случилось?

– Собираюсь схватить новый день за яйца, – отвечает она и, секунду погодя, прибавляет, – и за сиськи.

– Ничего, что это меня заводит? – спрашивает Дэн.

Она со смехом наклоняется и целует его.

Таксист читает газету, когда кто-то шлепается на заднее сиденье и с шумом захлопывает дверь. Обернувшись, он видит женщину.

– Поехали, – распоряжается она. На запястье у нее розовый браслет.

– Ни за что. Мне запрещено везти одну вагину. С вами должен быть пенис.

Пассажирка сует в щелку банкноты.

– Вот вам деньги. Они, так или иначе, одного цвета.

Поглядев по сторонам, чтобы убедиться, что никого нет рядом, водитель включает двигатель.

В «Старбаксе» она грохает о прилавок большой серебряной кружкой.

– Большой латте. С собой.

Олаф поднимает на нее скучающие глаза:

– Пенис или…

– Для меня. Для человеческого существа, которое чертовски хочет пить. Потому что если я это не я, то кем, по-вашему, я должна быть?

Олаф глядит на нее, пока ее невозмутимое лицо не расплывается в улыбке.

– Круто. Один латте для человеческого существа!

Она удивлена, так как не ожидала, что дело кончится миром.

– Ох, спасибо.

С кружкой кофе в одной руке и портфелем – в другой она бежит в офис. Дверь она откроет без помощников, к черту глупые правила, от которых одни задержки и проволочки. Ей плевать на штрафные очки и прочие наказания – она сама себе закон. Но возле входа становится очевидным, что она погорячилась. Рядом нет ни души, а ей нужно открыть дверь, причем обе руки у нее заняты. Она так и этак пытается пристроить под мышку то портфель, то кружку с кофе, но все напрасно. Ничего лучшего ей в голову не приходит, чем пробовать поддеть дверь каблуком. На этот раз ей действительно нужна помощь.

Наконец какой-то мужчина открывает дверь и пропускает ее:

– Пожалуйста!

Она улыбается. Это нормально, когда к месту.

– Большое вам спасибо, – искренне благодарит она.

Едва спросонья заглушив будильник, она открывает Инстаграм – вчерашний пост с фотографией. Фотографию она увеличивает, изменяет угол наклона, изучает по пикселям, чтобы представить, как видят ее другие, какое впечатление ей удалось произвести. Вспоминает кое-кого из друзей – как им показалось? Проверяет лайки – их число перевалило за миллион. Вчера было больше. С волнением пролистывает самое начало списка. Так оно и есть – те, на кого она надеялась, не подвели, а некоторые даже скинули ей в комменты сердечко – одобряем, мол. Она выборочно просматривает ленту друзей – кто с кем, чем занят, почему не поставил лайк под ее постом. Кажется, что времени уходит минута, но на самом деле – час. Она принимает душ, одевается на работу. Чтобы нанести макияж, ей нужен еще час. Она тщательно наносит контур, выделяя скулы, придает густоту, гладкость и объем бровям, а губам живость и пухлость. Она выходит, прячась за очками вполлица, и приветствует папарацци жестом – пальцами, сложенными буквой «V». Репортеры сторожат ее у дома с первых лучей зари. Она ни на секунду не забывает следить за осанкой, за выражением лица, за каждым мускулом, за всем, что есть у нее на теле и в мозгу, пока садится в машину и отъезжает. Вслед ей срываются мотоциклы. Она держит позу и старается не думать – чтобы уберечься от безобразных морщин, что уродуют ее лоб, стоит ей хоть на секунду задуматься.