Ведат Кокона - По волнам жизни

Надо сказать, что социально-экономическую жизнь албанских городов еще и в двадцатые годы в известной мере определяли ремесленники, объединенные в цеховые организации средневекового типа. Традиционным видом общения вне работы членов цеховых объединений являлись так называемые тефериджи [3] От «теферюч» (тур.) — гуляние. — совместные увеселительные прогулки-пикники в окрестностях Корчи, которые затягивались на целый день.

На рубеже тридцатых годов, когда в этих гуляньях участвовал лицеист Кокона, их характер стал постепенно меняться. Тон им теперь задавали коммунисты из числа ремесленников и подмастерьев, вступивших в первую албанскую коммунистическую группу, основанную в Корче в 1929 году [4] В дальнейшем коммунистические группы образовались также в Тиране и Шкодере. .

Помимо обычных развлечений, — и это хорошо показано в романе «По волнам жизни», — на тефериджах обсуждались политические вопросы, изучался «Манифест Коммунистической партии», популярные издания марксистской литературы, проводились беседы о Советском Союзе.

Агитационную деятельность коммунистов — членов цеховых объединений рабочих концессионных предприятий, интеллигенции и учащейся молодежи — направляли зачинатели и организаторы коммунистического движения в Албании. Одним из них был изображенный Ведатом Коконой участник июньского революционного восстания 1924 года Али Кельменди (1900—1939), которого албанские власти интернировали в Корчу сразу после его возвращения из СССР, где он провел несколько лет в эмиграции.

Под руководством активистов коммунистической группы на предприятиях и в цеховых объединениях создавались профессиональные союзы, проводились демонстрации и забастовки трудящихся. К середине тридцатых годов число народных выступлений значительно возросло, а их участники выдвигали уже не только экономические требования, но и протестовали против политического курса правительства.

Важное место в деятельности коммунистической группы Корчи занимало издание общественно-политических и литературно-художественных журналов «Рилиндье» («Возрождение») и «Бота э рэ» («Новый мир»). Их лицо определяла входившая в антифашистский блок демократическая интеллигенция, известная в истории под именем «молодого поколения». Сотрудничая в журналах, представители этой плеяды — начинающие поэты, писатели, критики и ученые — видели свою главную миссию в воспитании социальной активности народа и разоблачении (в рамках дозволенного легальному изданию) общественно-политических, философских и нравственных основ феодально-буржуазного режима. Литераторы «молодого поколения» в своем художественном творчестве, опираясь на традиции зарубежного реалистического искусства и классики национального Возрождения, борясь с проявлениями модернизма и декаданса, положили начало демократической литературе, обращенной к трудящимся массам. Главный герой книги «По волнам жизни» духовно созревал именно на этих литературных образцах.

Героями очерков и рассказов впервые в албанской литературе выступили низшие трудовые слои населения: рабочие, крестьяне, ремесленники, подмастерья, мелкие чиновники — и даже деклассированные элементы, не вызывавшие прежде писательского интереса.

Значительную роль в установке «молодого поколения» на «документальный» реализм и нового героя сыграла советская очерковая литература, рассказы советских писателей и особенно роман Горького «Мать». Переведенный с большими купюрами в 1935 году на албанский язык и тотчас же изъятый, он тайно распространялся среди молодежи, формировал ее сознание и стал настольной книгой революционно настроенных людей.

В русле таких тенденций, но не без влияния эстетских теорий Запада, и дебютировал в «малых формах» Ведат Кокона, окончивший в 1934 году в Сорбонне университетский курс по филологии и ставший преподавателем словесности в Гимназии Тираны.

Проза и поэзия начинающего автора публиковалась в прогрессивной печати и составила позднее сборники «Свет и тени» (лирика, 1939 г.) и «Упавшие звезды» (новеллы, 1940 г.). Подкупающая искренность чувств свободолюбивой личности, не приемлющей обмана, лицемерия, лжи, несправедливости, открытой для сочувствия, любви и сострадания, вызвала интерес к творчеству молодого писателя. Но усложненный субъективной символикой язык, в котором ощущалось влияние модернистской эстетики, сузил круг его читателей и несколько остудил литературную активность автора.