Полина Елизарова - Ровно посредине, всегда чуть ближе к тебе [litres]

Ворочаясь бессонными ночами, я придумывала всевозможные слова и объяснения, но так и не нашла ничего, что гарантированно могло бы убедить его отпустить меня по-хорошему. И тогда я решила просто сбежать… Договорилась с Кристиной, старшей дочерью, что она отвезет меня завтра днем в аэропорт, а потом заедет к нам и попробует объяснить своим братьям, почему мама так поступила.

Дочь, конечно, уважает отчима, но ее искренней любви он так и не смог заслужить…

Дальше постараюсь покороче, без ответвлений и детальных подробностей.

В субботу отца похоронили. В последние годы он жил один. Женщина, из-за которой он нас бросил, от него ушла – то ли нашла другого, то ли просто устала. Он никогда ни на что не жаловался, в том числе на здоровье, и до последнего дня продолжал ходить на службу в свой институт кардиологии.

После похорон вернулись домой.

Алексей в очередной раз выразил свое сочувствие и ушел спать. А мне, как ты понимаешь, было не до сна.

Налила вина, зашла в сеть. Чтобы бессмысленно не сидеть, набрала в поисковике имя-фамилию отца, и тут же пошли ссылки на его статьи различной давности. Пробежалась по ним, вспомнилось, как они еще жили с мамой, каким он был тогда… И чувствую – не надо пока все это заново ворошить, теперь уже снова слишком близко, слишком больно. А дальше… Будто под руку кто толкнул – на автомате набираю в поисковике ФИО мужа. Его в соцестях никогда не было, а если он и ходит туда, то под каким-то другим именем, только теперь я уже ничего не знаю наверняка…

Так вот. Фамилия у него сложная и редкая. И меня почти сразу вынесло на форум, где люди имеют возможность пожаловаться на работодателей. Вроде он так и называется: «Черный список работодателей».

А там такое…

От какой-то Снежаны…

Боже, я даже перестала дышать!

Снежана указала компанию моего мужа и назвала его – и должность, и фамилию.

В сообщениях автоматически отображается дата – это было отправлено еще три года назад. Одним словом, он там представлен «хамом», «истероидом», «высокомерным павлином»… Но все это еще полбеды.

Эта Снежана подробно рассказала, как пришла устраиваться на работу и как мой муж на собеседовании спросил, будет ли она заниматься с ним сексом… И подчеркнул, что зарплата в сто тысяч рублей очень привлекательная и желающих занять должность помощника руководителя – пруд пруди.

Давя в себе липкий ужас, я пошла дальше, изучила комментарии к ее сообщению, затем промотала все, что было на форуме по этой теме.

Нашлись еще две девушки, поделившиеся примерно таким же опытом.

Одна из них даже указала марку его новой, очень дорогой машины, которая всегда стоит при входе в здание (это было уже прошлогоднее сообщение), и возмущалась чванством, хамством и скотским обращением с подчиненными директора компании, то бишь моего мужа, ну и упомянула про сексуальные домогательства с его стороны… Эта девушка, как я поняла, прежде чем сбежать, отработала в компании месяц-другой.

Люба… Как может так случиться, что весь твой мир, пусть давно уже не слишком радостный, невыносимо сложный, состоящий, в основном, из одних обязанностей, но привычный и понятный, в один вечер исчезнет навсегда?!

Мальчишки давно уже спали…

Я допила бутылку и выкурила в окно полпачки сигарет.

А он даже не встрепенулся, почему меня полночи нет в постели… Да, отца в моей жизни толком не было, с Алексеем я прожила намного дольше, чем с отцом, но… У меня же умер родной отец!

С утра проснулась – голова чужая, ватная. Лежу и думаю: «Господи, только бы все это был один долгий, страшный сон… И сморщенное, безучастное лицо отца в гробу, и эти неизвестные девушки с форума…»

Но нет… Алексей уже проснулся, лежит рядом, читает новости в мобильном. И вдруг мне отчаянно захотелось к нему прижаться, зарыдать, умолять, чтобы он меня во всем разубедил, просто сказав, что это неправда. Присела на постели, смотрю, как поднимается, вбирая воздух, его обнаженная грудь, как залип на ней массивный золотой крест, как едва заметно хлопают его густые ресницы, и слышу будничное: «Доброе утро, любимая». Продолжая читать новостную ленту, он на меня даже не взглянул. Встала, каким-то не своим голосом стала задавать ему вопросы, он что-то отвечал, мы обсудили похороны, памятник, которой он готов оплатить, если это откажется сделать институт, решили, что не будем никого собирать на девять дней, и я остро почувствовала, что лукавый ловко скрывается в понятном, бытовом…