Александра Ронис - Тот, для кого живу. Продолжение

Ксения закрыла за Владом дверь и еще несколько минут постояла в прихожей, не решаясь выпустить пистолет из рук. Пусть он был без пуль и магазина, но он хоть давал ей мнимое чувство защищенности, лишь отдаленно похожее на то, когда рядом был Влад.

Страшась грядущей ночи, но не желая поддаваться страху (а иначе все, конец), девушка поигралась с сыном, поболтала с ним, в общем, делала все, чтобы не дать себе позвонить тому, чьего общения еще не так давно страстно избегала.

В какой-то момент она пришла на кухню, зажгла свет и подошла к окну, чтобы задернуть штору. Увиденная внизу, на первый взгляд ничем не примечательная, картина заставила ее замереть, приглядеться тревожно. Под деревом, тонущим в декабрьском сумраке, застыла фигура человека с неопределенным источником света в руке. Ксения интуитивно поняла, что ждут ее, и все внимание приковано к ее окнам.

Заметив ее ступор в ярко-освещенном проеме (она просто окаменела с поднятой к шторе рукой), фигура задвигалась. Луч фонарика ожил, стал медленно подниматься, пока вновь не замер под углом в девяносто градусов. Теперь лицо стоящего было обильно залито светом, только это ничего не дало — все, что Ксения смогла разглядеть, это две белых прорези на темном блине вместо лица. А дальше произошло самое страшное — и без того жуткая фигура повернула голову на сорок пять градусов и, подняв руку на уровень шеи, все так же не торопясь, провела большим пальцем сжатой в кулак ладони по ней.

— Голову отрежу, — прочла Ксения послание и буквально отлетела от окна. Больно ударившись спиной о холодильник, упала вперед на колени и руки и тут же согнулась от скрутившей низ живота боли. В белье стало мокро и тепло…

Она тихо заплакала, пребывая в своем персональном кошмаре наяву. Заревела бы громче, но в зале был сын, а она очень боялась его испугать.

Где-то в той же стороне запиликал мобильник, и девушка бросилась на его поиски в отчаянной надежде, что это Влад — в принципе, больше и звонить-то было некому. И какой же счастливой, пусть на мгновение, она стала, когда увидела, что не ошиблась. Прямо просветление какое-то посреди жуткой тьмы!

— Влад! Влад! Вернись, пожалуйста! Мне страшно! — прошептала и прокричала одновременно, забуряясь в дальнюю от Дениса комнату, окнами выходящую на противоположную от двора сторону. На кухню она больше ногой не ступит!

— Иду, — Влад, как всегда, был односложен. Невозмутим, краток, спокоен. И это спокойствие неведомым образом передалось и ей. Он придет, а значит, ей ничего больше не грозит.

Уже нажимая на кнопку отбоя, Ксения больше не задыхалась от слез. Дышала, конечно, рвано, шумно, но уже гораздо ровнее. И голова стала соображать лучше — у нее, кажется, еще одна проблема нарисовалась. Сугубо женская. Требующая немедленного разрешения.

Следующие пять минут Ксения, вынужденно успокоившись, хлопала створками шкафов (и на кухне тоже, правда, почти в полной темноте), разыскивая безуспешно прокладки или что-то, что может их заменить хотя бы на время. И всей ее добычей в итоге оказался лишь валик стерильного бинтика, непонятным образом завалявшийся на полке в ванной. Скорее всего, остался еще с тех времен, пока они с Денисом жили здесь.

Вывод напрашивался один — ей срочно нужно бежать в магазин или аптеку. И ее организму, вернее, его женской части абсолютно плевать на то, что при мысли об этом у нее трусливо трясутся поджилки. А с этой спиралью и времени на раздумья оставалось критически мало.

К тому моменту, когда наконец-то в дверь позвонил Влад, и Дениска стремительно понесся к нему навстречу, Ксения мало-мальски приспособила бинт под свои нужды и лихорадочно раздумывала о том, как бы заставить себя выйти на улицу. На секунду мелькнула мысль попросить Влада сходить ей за прокладками, но она тут же ее отмела как нелепую и постыдную.

Пока сбивчиво объясняла Владу, что же она увидела в окне, она невольно морщилась от тянущей боли в низу живота и проклинала тот день, когда поставила себе спираль. С этим чужеродным телом внутри нее обычно не особо болезненные месячные становились настоящей пыткой, растянутой почти на неделю. И сейчас неприятное чувство влаги словно вопрошало: «Ну и чего ждем? Хилого бинтика надолго не хватит!».

А Влад, с задумчивым видом зачем-то осмотрев замок на входной двери, объявил ей:

— Я останусь. И буду с вами постоянно. Завтра с Саней еще потолкую, решим, что делать.

Затем Ксения напряженно, покусывая губы, смотрела на то, как он, забрав с полки пустой пистолет со словами: «Тебе он, слава богу, больше не нужен», вставил на место обойму и, обтерев оружие носовым платком, как будто желая удалить с него все отпечатки, вложил его в кобуру и закинул на верхнюю полку, подальше, к самой стенке.