Йото Крыстев - Зерна гранита

После урагана слов и бесчисленных ударов по столу он замолчал, ожидая ответа. А мне трудно было принять решение. Я спросила его, есть ли такая профессия — партийный работник? Он тянул с ответом. Нигде ведь об этом не написано. Тогда я спросила, есть ли профессия — солдат? И ответ последовал незамедлительно: «Нет. Это исполнение долга перед родиной». «А разве коммунист не является солдатом партии? И, когда требуется, партия переводит его в тот или иной гарнизон, на различную работу. Может ли это быть профессией? Нет! Это также обыкновенный долг коммуниста».

И знаете, мне было так неприятно, что мой знакомый капризно вел себя, выбирал должности, рассуждал в выгодном только для него плане.

А может быть, это только фразы? Бесплодные фразы. А жизнь требует разума, требует действий. Мой знакомый, весь покрасневший, нахмурившийся, ждал, сжав губы, что я ему скажу. И я сказала: «Иди! Не знаю, есть у тебя право или нет. Там на месте обсудим, с народом».

Он ушел недовольный. Сдержал гнев и ничего обидного не сказал мне, хотя резкие слова были готовы сорваться с его языка. Я чувствовала это. Как тяжела была ночь после такого разговора! Но утро всегда мудренее вечера. Рано утром я отправилась в городской комитет партии, где работал этот товарищ. Поговорила со всеми. Люди осуждали его откровенно. С тревогой, как о заболевшем товарище, многое рассказали мне о нем. И до сегодняшнего дня у меня в ушах звучат слова одного активного борца, члена бюро, который сказал: «Жизнь меня научила такой мудрости: если человек отправится в путь в одиночестве, он далеко не уйдет. Или зверь, или соблазн, или усталость собьют его с пути. Только в обществе людей дорога не чувствуется, с нее не собьешься. А он отправился один, забыл о своих товарищах. Некоторые называют это интеллигентством. А по-моему, это слепота. И слепота привела его к отчуждению. Давайте лечить парня, потому что слепота может его доконать».

Он, по сути дела, сказал главное. Мне стало гораздо легче…

Секретарша осторожно открыла дверь и едва слышно сказала Иванке:

— Товарищи пришли.

— Будем обсуждать программу выставки прикладного искусства в Орешаке. Есть интересные идеи.

Вечер опустился над городом. Иванка продолжала работать, а дома, наверное, ее ожидали…

В городе есть две главные улицы. Одна из них идет параллельно железнодорожной линии, а вторая, намного длиннее, упирается в первую точно перед входом на станцию. Там, на перекрестке, самое шумное место — одни спешат на поезд, другие прибывают. Выбрав удобную позицию, на одном из углов в ожидании стоит Мартин. Он пришел раньше назначенного времени. Знакомые издалека улыбаются, а ему кажется, они спрашивают его: «Что, опоздала девушка?»

В сущности, он ничего не знает о ней. Они познакомились в поезде, и все. Только одна встреча, а ночью она приснилась ему — большие глаза, роскошные длинные волосы, властный взгляд. Она вдруг вошла в его жизнь шумно и неожиданно, как бегущая весенняя вода с Балканских гор.

На станцию прибыл скорый поезд. Люди как лавина хлынули на перрон. Новые пассажиры спешили сесть на поезд, искали свои места. На перроне остались только провожающие. У вечернего поезда их всегда меньше. Среди них Мартин увидел дядю Георгия. Нет, он не был простым провожающим. По старой привычке, стоя перед своей «канцелярией», на которой издалека была видна надпись «Штаб гражданской обороны», он уже несколько лет из года в год встречал и провожал поезда.

Мартин вспомнил вчерашний разговор с дядей Георгием.

— По нашему мнению, Мартин, твое место в партии.

— Да, но я не знаю, дорос ли до этого…

— Ты прав. До партии каждый доходит своим путем. Для одних он становится длинным, они проходят его медленно и трудно. Твой отец его прошел на одном дыхании…

Поезд медленно тронулся, и перрон опустел. Мысли вернули Мартина к вчерашней поездке. В купе они оказались втроем — Петр, коллега Мартина, он сам и незнакомка. Ее приход коллега встретил враждебно. Взглядом он сказал Мартину: «Ненавижу таких женщин… Не закрывай окно, давай ее подразним».

— Грубияны! Женщина их просит, а они притворяются глухими! — возмущалась она.

Мартин встал и энергично закрыл окно.

— Хочешь показать, что ты не грубиян? — поддел Мартина его коллега…

Мартин все чаще посматривал на часы. Неужели Петр устроил какую-то шутку, когда сказал, что она назначила ему встречу здесь. Еще немного, и он уйдет.