Йото Крыстев - Зерна гранита

Несколько раз мы собирались отправиться в Коста-Атлантику, но безуспешно. По реке плыть было нельзя, так как она вышла из берегов. Но как вернуться домой, не увидев истинные джунгли, которые занимают две трети территории страны?! Чем больше мы думали об этом уголке Никарагуа, тем сильнее разгорался наш интерес. Однажды вечером в гости к нам пришла группа болгарских врачей. Один из них бывал в тех местах и сейчас рассказал нам:

— Мои самые сильные впечатления о Никарагуа связаны с Коста-Атлантикой, с Атлантическим океаном и разбросанными в нем островками. — И замолчал. Он вообще был очень неразговорчив. На все вопросы отвечал кратко: — Это надо видеть. Это невозможно описать.

Надо видеть! Но как? Больше месяца мы мучились. Но вот однажды в пятницу вечером Леонель Эспиноса и его жена Марджин сообщили нам:

— Завтра едем в Коста-Атлантику.

Мы окончательно потеряли покой. Неужели увидим то, что волновало нас столько дней?

Тебе хорошо известно: когда ждешь, время течет очень медленно. Мы были готовы с раннего утра. На каждый шум вскакивали и подбегали к окну. Не знаю, как мы дождались назначенного часа.

Рикардо Лопес, наш водитель, попросил нас поторапливаться. Машина доставила нас в аэропорт, не обозначенный на карте. Маленькие самолеты, словно жуки, были рассыпаны по зеленой поляне.

— Полетим на «букашке», — сказал Рикардо и куда-то исчез.

Через несколько минут он вернулся с худеньким улыбчивым юношей.

— Это наш пилот Марио Окон. Уже женат и заботится о воспитании трех детей. — И, дружески похлопав его по плечу, добавил: — Самый лучший пилот среди любителей…

Оба смеялись и шутили, но нам было не до шуток. Пристально рассматривали мы «букашку», которая от легкого дуновения ветерка трепетала, как детская игрушка. Мы молчали, потому что испытывали страх. Вопросов никто не задавал. Двинулись за пилотом и втиснулись в маленькую кабинку, рассчитанную на пятерых. Заурчали моторы. Марио посмотрел на нас, и в его больших глазах мы прочитали не только спокойствие, но и укор за наш страх.

— Полетим над озером Манагуа, вдоль озера Никарагуа, пересечем часть джунглей и приземлимся в Блуфилдсе.

Более часа летели мы над джунглями, пока под нами не показался искрящийся Атлантический океан, а потом белые и красные домики Блуфилдса. Посадочной полосой была простая полоска земли, раскисшей после недавно прошедшего дождя. Самолетик приземлился, и мы с облегчением вышли.

Встретив первых жителей Блуфилдса, мы спросили о достопримечательностях этого города. Они удивленно посмотрели на нас и, наверное, только из вежливости не задали нам вопрос: «Вы, случайно, не сумасшедшие?»

Отсталость, нищета, грязь и множество детей — вот достопримечательности и характерные особенности этого почти 20-тысячного города. Большая часть домов перекошена, потому что вода быстро разъедает фундамент. Мужчины толпятся у пристани, женщины с накрученными на бигуди волосами, как будто все готовятся к какому-то торжеству, слоняются около домов, а дети собираются стайками, как воробушки, и, увидев незнакомых людей, протягивают руки за милостыней. Чуть не забыл тебе написать, что здесь, в этом заброшенном на берегу океана городе, можно встретить любых людей — белых, желтых, черных. Видно, моряки всего мира оставляли здесь частицу своего сердца…

Несколько раз мы обошли город, пообедали лангустами, и снова наша «букашка» понеслась над океаном. Километрах в восьмидесяти от Блуфилдса расположен остров Исла-дель-Моис-Гранде.

— Остров Спокойствия, — пояснил Марио.

— А посадочная полоса есть? — спросили мы.

— На песчаном берегу, — рассмеялся он. — Но если его зальет водой, придется искать колею.

— А почему его называют островом Спокойствия?

Марио хитро посмотрел на Рикардо и, убедившись, что тот остался безучастным к нашему вопросу, пояснил:

— Потому что там каждый живет по своим неписаным законам. Знаю несколько человек, которым уже по 80 лет, а остров ни разу в жизни не покидали. Для них остров — весь мир…

Среди огромной синевы океана остров напоминал муравейник. Самолет пошел на снижение. И вот мы на острове. Он занимает не более восьмисот гектаров. Население — около трех тысяч человек. Позже мы узнали, что здесь никогда не было переписи населения.

Мы на машине объехали весь остров. Основным и, пожалуй, единственным промыслом островитян является лов и переработка рыбы. На острове есть все — красиво оформленные магазины, рестораны с оркестрами, бар. По главной улице вечерами прохаживаются молодые люди. Марио был прав, когда назвал его островом Спокойствия. Здесь никто никуда не торопится. Люди движутся медленно и спокойно, с песнями.