Александра Флид - Грустная девочка

София прижалась к Филиппу, глядя куда-то в сторону, и, проследив за ее взглядом, Шерлок не смог найти ничего интересного – она смотрела в пустую стену. После того, как произошел конфликт из-за разрисованной вывески, она отдалилась от него окончательно, компенсировав это усилившейся привязанностью к брату.

– Мы поедем на автобусе, – ровным голосом, без гнева и возмущения, сказал Филипп. – Если сможете, заберите наши вещи в багажнике.

– Что значит, «если сможете»? – Ирена уже разогрелась, и каждое слово воспринимала как личное оскорбление. – Ты хочешь сказать, какие мы злые и бессовестные? Хочешь это мне сейчас показать? Тогда ладно, я поеду с вами в автобусе, и пусть меня вытошнит прямо в салоне! Пусть я вообще сдохну по дороге, если вы все такие бедные!

Шерлок остановился. Все выходило гораздо хуже, чем он вообще мог предположить. Нужно было немедленно внести здравое предложение, которое удовлетворяло бы интересы всех сторон, но придумать ничего не удавалось.

– Вы сможете подождать с Софией здесь? – спросил он, обращаясь к Филиппу. – Я отвезу тетю и дедушку первыми, а потом вернусь за вами. Это будет не так долго, вы успеете даже отдохнуть. У нас осталась еда? – Филипп неуверенно кивнул, и Шерлок вздохнул с облегчением. – Хорошо, значит, вы сможете пообедать вдвоем. А потом я приеду сюда, и мы тоже поедем на такси. Как вам идея?

Потом, вспоминая и прокручивая этот момент в памяти, Шерлок проклинал себя всеми возможными словами, но тогда ему показалось, что в Филиппа просто вселился какой-то бес.

– Нет, мы поедем на автобусе. Я смогу привезти Софию сам, а вы поезжайте на такси.

– Нет, ты только посмотри на него! – всплеснула руками Ирена. – Он опять за свое, подумать только. Опять мы с тобой плохие, а они бедненькие сиротки!

Теряя остатки своего жалкого терпения, Шерлок угрожающе произнес:

– Филипп, не говори глупостей. Лучше останься и дождись меня.

– Нет, мы поедем автобусом. – Ответ остался прежним. Его тон был четким и непреклонным.

Посмотрев на Софию, увидев ее застывший взгляд и полную неподвижность, Шерлок понял, что она встанет на сторону брата, даже если это будет стоить ей жизни.

– Ну и черт с вами. Делайте, как хотите.

Они быстро устроились в машине и отъехали. Уже выезжая за поворот, Шерлок обернулся назад, но никого не увидел. Племянники не вышли проводить их.

В доме стало тихо. София поднялась в спальню и принялась вытаскивать из своего шкафчика одежду. Филипп пришел следом за ней. Пока она копалась в своих вещах, он успел полностью одеться, а после помог ей натянуть колготки и застегнуть все пуговицы колючего шерстяного платья.

– Мне страшно, – призналась она, когда они уже закрывали дом.

– Не бойся, я с тобой. Нет взрослых, но это не страшно. Мои одноклассники сами ездят куда хотят, и ничего с ними не случается. С нами тоже все будет хорошо, да?

– Да, – не слишком твердо согласилась она.

Они прошли к дороге, держась за руки и не говоря ни слова. София боялась почти всего, и ей даже казалось, будто они вышли на улицу голыми – никакой защиты она не чувствовала. Однако сказать об этом брату было все равно, что предать его, и поэтому она молчала.

Стоять на дороге пришлось довольно долго, и у нее начали замерзать ноги, но когда она решила немного попрыгать на месте, вдалеке показался автобус, и она обо всем забыла. Филипп крепче сжал ее руку и предупредил:

– Это то, что нужно. Только держись меня, не отставай. Постараемся усадить тебя у окна.

Он подтолкнул ее снизу, когда она забиралась по ступенькам. Внутри было мало людей, и от этого сразу стало легче. Они уселись рядом, и Филипп, как и обещал, посадил ее у окна. Ощутив прохладное сидение и прижавшись к брату, София, наконец, начала успокаиваться, а когда автобус тронулся с места, ее мятущаяся душа уже полностью пришла в равновесие.

Мимо понеслись картинки из настоящих полей, деревьев и редко расставленных деревянных столбов. Убаюканная однообразным ритмом, София уснула.

Ее разбудил страшный грохот, который, казалось, раздавался со всех сторон сразу. Однако не успела она открыть глаза, как ее сознание прорезала острая молния боли, которая растеклась по всему плечу. Не успев оправиться от этого удара, она ощутила еще один – на этот раз уже в спину. Из нее выбило весь воздух, и София зажмурилась, пытаясь хоть как-то собраться. Потом ее потянуло вниз, и она покатилась по полу, только сейчас осознав, что уже не сидит возле окна. Шум нарастал, и до ее слуха стали доходить отдельные голоса – кричали люди, которые сидели вокруг. Кто-то ударил ее ногой, и она, наконец, обретя способность издавать звуки, тоже закричала.