Александра Флид - Грустная девочка

– Да, простите меня, пожалуйста. Мне правда очень помогает то, что вы делаете для Софии. Она стала спокойнее, послушнее и теперь совсем на меня не обижается. Но очень скоро наша постоянная горничная должна родить, а это значит, что с будущей недели я приглашу другую девушку. Она живет недалеко – на соседней улице. Будет приходить всегда, даже в выходные.

Такие новости заставили Эмму быстро позабыть о своих мелочных обидах. Разве Ирена не сказала, что не может запретить Софии видеться с ней?

Получается, это последний раз, когда она смогла прийти в этот дом. Что же ей делать дальше?

– Значит, мне уже не приходить в следующую субботу? – уточнила она.

– Да, ваша помощь нам больше не потребуется. Я пытаюсь быть объективной, и судить не только с одной стороны. У новенькой девушки совсем нет работы, и ей не на что рассчитывать. Вы ведь просто подрабатывали у нас, и наши деньги не играли для вас большой роли. Я имею в виду, вы зарабатываете достаточно, уезжая по будням? Так что я решила, что вся оплачиваемая работа будет доставаться Милене. Думаю, это справедливо.

– Да, конечно.

– Но если вы хотите, то можете забирать Софию так же, как и сейчас. Пусть она ходит к вам домой, если вы не возражаете.

Надежда, которая стала исчезать, засияла вновь, и Эмма открыто улыбнулась, не скрывая своей радости.

– Я буду рада принимать ее в своем доме.

Ирена удовлетворенно кивнула:

– Хорошо, тогда еще кое-что. Как вы поняли, я чрезвычайно дорожу своей семьей и ни в коем случае не хочу ставить ее под удар. Поэтому я прошу вас, постарайтесь сделать так, чтобы соседи знали о нашей договоренности как можно меньше.

– Я и сама бы этого хотела, – вполне искренно согласилась Эмма.

– Вот и славно. Мне бы не хотелось, чтобы у моего супруга начались проблемы. Вернее… короче говоря, это будет выгодно всем нам, правда?

– Конечно.

Не вполне понятное замечание насчет супруга должно было насторожить Эмму, но ее радость была так велика, что она предпочла не думать о плохом. В конце концов, какая теперь разница? Она будет видеться с Софией и ей разрешено соблюдать конспирацию. Разве это не здорово? Пока планы Ирены совпадали с ее желаниями, Эмма не хотела задавать лишние вопросы и волноваться. На какое-то время в ее жизни наступило затишье, которое должно было помочь ей и ее маленькой подружке позабыть обо всех тревогах и волнениях.

Никто и никогда не мог понять, что за настроение было у Мэйлин. Эта девушка постоянно принимала независимые решения, которые почти ничем не объяснялись. Когда она начала встречаться с Паулем, Эмма считала, что у этих легкомысленных отношений нет никакого будущего. Слишком уж самостоятельная Мэй не могла провести так много времени в обществе сосредоточенного и немного занудного молодого человека, лицо которого постоянно было стянуто недовольной гримасой.

Пауль был высоким, худым и сухим. Он вяло взирал на мир со своей высоты, и его глаза по временам освещались признаками одобрения. В основном это происходило, когда рядом с ним находилась его избранница. Активная и беспокойная Мэйлин нередко доставляла ему дискомфорт и неудобства, но, несмотря на, это Пауль продолжал приходить к ней почти каждый день, исправно покупая билеты, угощения и разные безделушки. Эмма пыталась вообразить его в магазине. Как бы выглядел Пауль, покупающий подвески с золотым напылением? Скупой на слова и еще более сдержанный в эмоциях, он был настоящим проклятием для продавцов – они никогда не знали, что именно ему нравится, а что вызывает недовольство.

После того, как минул пятый месяц с тех пор, как маленькая и верткая Мэй отправилась на первое свидание, Эмма с удивлением осознала, что меняет свое мнение. Теперь ей казалось, что у Пауля, вполне возможно, было какое-то будущее рядом с этой очаровательной непоседой. Первое разочарование сменилось напряженным ожиданием, после которого наступил долгожданный покой – Эмма была действительно рада за свою подругу, поскольку считала, что Мэй заслуживает счастливой семейной жизни. Правда чуть позже выяснилось, что сама Мэй не слишком жаждала всех этих радостей, и это стало еще одним поводом для тревоги.

В конце сентября, когда Мэй зашла в ее комнату без стука и упала прямо на постель, не снимая при этом туфель, Эмма поняла, что все ее опасения оказались лишь ошибочно направленными страхами. На самом деле бояться стоило другого.

– Что случилось?

Ничего более оригинального придумать не удалось.