Юрий Ситников - Если у вас нет собаки…

— Команды надо отдавать громким голосом.

— Это если собака тупая, а умная и шепот поймет. Друж, — Славка заговорил полушепотом. — Сидеть.

Друж сел на тротуаре.

— Понял?

Лешка еще раз попросил Дружа подать голос, но эту команду щенок почему-то проигнорировал.

— Ладно, отстань от него со своим голосом. Лучше палку найди.

— Чего искать, вон палок сколько.

— Бросай.

Лешка поднял палку, замахнулся и швырнул ее в песочницу.

— Друж, взять!

Славка расхохотался.

— На кого ты его натравливаешь, на палку, что ли? — он поднял другую палку, бросил ее и сказал: — Друж, апорт!

Друж побежал по тротуару. Схватив палку, зажал ее в зубах и принес Славке.

— Дай! — сказал тот.

Друж разжал зубы.

— Клево!

— Теперь ему надо чего-нибудь вкусненького дать.

— У меня ничего нет, — Максим проверил все имеющиеся у него карманы и пожал плечами.

— И я пустой, — сказал Сережа.

— Леденец подойдет? — спросил Лешка.

— Сам его ешь. — Славка сел на скамью и посадил на нее Дружа. — У меня дома сухой корм есть, но лень тащиться.

— Откуда у тебя сухой корм?

— Кошкин.

— Ага, будет собака кошачий корм есть. Разбежался!

— Они почти одинаковые.

— Почти не считается.

Пока мальчишки спорили, Друж заскучал. Громким тявканьем он напомнил о своем присутствии и возжелал снова порезвиться на детской площадке.

— Друж, я тебя догоню, — закричал Максим, побежав за щенком.

— Ребят, давайте наперегонки.

— Друж, стой!

— Серый, ты поводок на скамейке забыл.

Чуть погодя, во время очередной минутки отдыха от беготни, Лешка заметил:

— Немецкие овчарки в полиции служат. Из них получаются классные ищейки.

— И в армии, — кивнул Славка.

— И на границе немецкие овчарки ценятся. Одна из самых выносливых пород.

Максиму тоже хотелось внести в разговор свою лепту, и он, недолго думая, уверенно заявил:

— И на флоте служат.

— На флоте собак нет.

— Как нет? С чего ты взял?

— Зачем нужны собаки на флоте? Сам подумай.

— А если кто-нибудь за борт упадет?

Лешка поднял Максима на смех. Тот обиделся, долго молчал, и вдруг произнес:

— Я недавно передачу смотрел, так там немецкая овчарка с парашютом прыгала.

— Врешь!

— Славка тоже видел!

Славка подтвердил.

— Прикольно было. Собаку звали вроде Диксон.

— Диккенс, — поправил его Максим.

— И чего, прям сама прыгнула? — Лешка все еще сомневался в правдивости этой истории.

— Почему сама, вместе с хозяином. Он парашют раскрыл.

— Круто!

На некоторое время повисло молчание.

— Ребят, а это идея, — сказал Лешка, с прищуром посмотрев на друзей. — Может, и Дружа испытаем, а? Уверен, он справится.

— Как испытаем? — Сережа прицепил к ошейнику поводок, и мальчишки начали приближаться к подъезду.

— Пусть Друж с парашютом прыгнет.

— Ха-ха! С парашютом. У тебя дома есть парашют?

— Нет. Но у бабушки есть большой зонт. Огро-о-омный, — Лешка сделал широкий круговой жест руками.

— Да ну, Лех, ничего не получится.

— Вы дослушайте. Мы из зонта сделаем парашют. Дружа обвяжем ремнями, проденем через них ручку и…

— Разобьется, — перебил Максим.

— Ты зонт моей бабушки видел?

— А откуда его сбрасывать будем?

— С козырька.

— Который над подъездом?

— Ага. Там не высоко. Давайте попробуем.

— Денис Евгеньевич не разрешит.

— Мы ему не скажем. Я сейчас домой за зонтом, и ремни прихвачу, а вы Дружа на козырек затаскивайте.

Мальчишки оживились. Лешкина идея сделать из Дружа парашютиста с каждой минутой нравилась им все больше. Веселился и сам Друж, не подозревая, какая участь ему уготовлена.

— На козырек влезем через окно между этажами, — шепотом говорил Славка.

В первом подъезде окно было закрыто, во втором тоже, зато в третьем мальчишкам улыбнулась удача. Зацепившись руками за подоконник, Славка встал на дверцу мусоропровода и, опираясь на нее, ухватился за оконную ручку.

Распахнув окно, он подтянулся на руках и перевалился вниз. На козырьке выпрямился в полный рост и подошел к окну.

— Давайте мне Дружа.

Сережа с Максимом подняли щенка, Друж не сопротивлялся, Славка, пыхтя, затащил его на козырек.

Осталось дождаться Лешку.

— Если нас кто-нибудь заметит, мне крышка, — взволнованно сказал Максим. — В прошлый раз отец выпорол, я поклялся не лазить больше на козырек.

— Никто не узнает.

— А та бабка? — Максим кивнул на окно одинокой пенсионерки, располагавшееся над самым козырьком. — Она нас заложит.