Акош Кертес - Стеклянная клетка

Поспокойней стало у Магдольны на душе, лишь когда все та же Бёжи погнала неловко мявшееся общество в комнату: пива, мол, море разливанное, давайте налегайте, спровадив туда и Мазуршу: «Пригляди там за ними, Илонка, за мужиками глаз да глаз нужен». Настроение у Бёжи Варги еще раньше поднялось благодаря разыгранному перед дверью спектаклю, но теперь она прямо-таки возликовала, догадавшись: Виги наверняка нынче любовью занимались, причем вот только что, перед самым их приходом (завистлива Бёжи не была, напротив, охотно желала другим, чего самой хотелось); черные глазки ее возбужденно загорелись, и, вертясь маленьким озорным кобольдом, она вздумала немедля превратить Магдольну в чудо красоты. Сама-то Магдольна ровно ничего не хотела, кроме одного, поскорей стереть все следы своего грехопадения и в приличном виде явиться перед гостями, но Варга учуяла возможность еще почудить и побаламутить: чем, в самом деле, не забава подыграть Мазуру (ну, понятно, в невинных пределах, не заходя слишком далеко) и ревностью Мазурши насладиться, а заодно с Лехела посбить спесь и добряка Густи подразнить — да и Магдольну вогнать в краску в этой ее новой роли, Магдольну, в которой она, сколько с ней знакома, привыкла видеть лишь замученную, заезженную жену; почудить, сознавая с торжеством, что это она, Бёжи Варга, за всем стоит, незримо управляя всей этой комедией. Развлечение на сегодняшний вечер было бы, во всяком случае, обеспечено.

И, едва за мужчинами успела затвориться дверь, принялась за дело.

— Магда, где это ты платьице такое сшила? Просто прелесть! А прическа… Вижу, вижу, что растрепала, ну и что, давай поправлю, сядь-ка поближе. И подмажу; не бойся, я и дочке сама помогаю красоту наводить, когда она на свидание со своим мальчиком бежит; тайком, конечно, от твердолобого папеньки, старикана моего, а то кинжалом бы нас обеих на месте, неусыпный страж добродетели. — И, помолчав, опять воскликнула с восхищением, будто залюбовавшись: — Нет, ты просто чудесно выглядишь сегодня; я тебе говорю! Вот что значит для молодой женщины днем с мужем переспать, а, Магда? Лаци Мазур вон уже готов, втрескался в тебя, ты заметила? Да не отнекивайся, не слепая же ты, я, что ли, должна за тебя замечать; а ведь приятный мужчина, ничего не скажешь. Что нашел? Душок почуял, дорогуша, знаешь, веяние любви, да и я тоже, но я-то, к сожалению, женщина, не могу поухаживать за тобой. Слушай-ка, поводим их за нос, этих надутых умников-разумников? Давай? Туфли где твои? Возле кровати? Сейчас принесу.

У Магдольны голова шла кругом, совсем как утром, у Юли, будто Варга подхватила и пошла плести дальше ее болтовню, даром, что та высокая, стройная, а эта — кургузая коротышка, всю кухню успела обскакать и обшарить своим на диво вострым носиком, как бесцеремонная проныра синичка. Дверь осталась непритворенной, и Магдольна насторожилась: слышался голос Густи, который растолковывал, что три бутылки сунул для быстроты в морозилку, потом Бёжи бросила мужу, чего он все стоит, тот возразил: сесть пока не предложили. У Магдольны снова сердце упало: Лехел Варга и без того оскорбился, что перед дверью заставили ждать (и ее, хозяйку, наверняка запрезирал: порядочные женщины так не делают, порядочная женщина умеет держать себя в руках, гостя принять честь, по чести), все этот осел Густи, вот невежа, ни на минуту нельзя оставить одного; а Бёжи Варга: «Приглашения ждешь, будто у чужих, садись, пока геморроя не нажил, покамест только флебит, а в заднице у тебя не свербит» — и выскочила с туфлями.

— Слышала?! — обняла она Магдольну со смехом. — А печатного приглашения с виньеточкой он не хочет?! Ну зато я здорово его посадила — прямо на его стариковскую задницу, шелковый будет теперь у нас!

Найдя наконец внешность ее безупречной, она вывела Магдольну к мужчинам, словно мать дочку на первый бал; Мазур тут же вскочил, протянув сладко и чуть гнусаво: «О-о, какие мы красивые!» Магдольне польстил комплимент, хотя сам Мазур, пропахший земляничным кремом, был ей противен. Остальные не проявили интереса, Густи уже видел и платье, и прическу, кроме того, был занят разговором с Лехелом Варгой, а тот вообще считал ниже своего достоинства оказывать внимание бабам, разве что блюдо какое-нибудь похвалить. Одна Мазурша, не спускавшая глаз с мужа, скривясь, прошипела: нечего, мол, слюни распускать, но реплика эта, не дойдя еще по назначению, была, на ее беду, перехвачена Бёжи, которая откликнулась добродушно: «И малым будь довольна, Илоночка, у него (Лехела то есть), — безнадежно махнула она рукой, — и слюнки-то давно не текут».