Доменико Старноне - Шутка

— Это мы с дедушкой все приготовили.

Она похвалила его, взяла на руки, несколько раз поцеловала в шею, и он засмеялся от щекотки.

— Хорошо с дедушкой, правда?

— Да.

Бетта повернулась ко мне:

— А тебе хорошо с Марио, папа?

— Очень хорошо.

— Как замечательно, что ты все же решился приехать.

Тем временем появился Саверио, и мальчик сразу же зажег газ (никто не обратил на это внимания) под обеими кофеварками, с обыкновенным кофе и с кофе без кофеина. А я бросил в чайник с кипятком два пакетика чая и, наконец, сел за завтрак, такой непохожий на мой привычный завтрак в Милане, одинокий и скудный. Во время еды не было ни секунды тишины: родители — хоть и казались еще более враждебно настроенными друг к другу, чем накануне, вели оживленную беседу с сыном, как будто нарочно заставляя его болтать без умолку. Но когда все поели, Бетта сразу объявила, что ей надо бежать — у нее сегодня уйма дел, и к тому же (это было сказано жалобным тоном) она еще не успела уложить вещи, решить, что она наденет в Кальяри, а завтра ей придется встать в четыре утра, потому что самолет в девять. Но, сказала она еще, я приготовила для тебя список того, что необходимо сделать в наше отсутствие, и, пожалуйста, папа, не забудь в него заглядывать. И вышла, таща за собой Марио, которому пора было умываться и одеваться, чтобы пойти в детский сад, а он все время повторял: «Не хочу идти в садик, хочу быть с дедушкой».

Я осторожно осведомился у Саверио:

— Мне придется в эти дни водить его в детский сад?

— Спроси у Бетты, она мне ничего не говорила.

— Может, тебе надо больше доверять ей, ты слишком подозрительный, это ее ожесточает.

— А как не быть подозрительным, если она так себя ведет? Знаешь, куда она собирается сегодня?

— Не знаю. Куда?

— Читать шефу свое сообщение на конгрессе.

— А что тут плохого?

— Ничего. Только объясни мне, почему он не позвал и меня тоже и не попросил почитать мой доклад?

— По-видимому, потому, что Бетта с ним дружит со школы, а ты — нет.

— Так это он по дружбе поставил сообщение Бет-ты на одно из первых мест в программе, а мой доклад отодвинул на второй день?

Я непонимающе взглянул на него:

— Ваш заведующий кафедрой имеет какое-то отношение к конгрессу в Кальяри?

— Еще бы! Он его организатор.

— И он едет туда с вами?

— А ты еще этого не понял?

Я не успел ответить. Из ванной послышался сердитый голос Бетты, она звала мужа.

— Сегодня твоя очередь вести Марио в садик! — раздраженно крикнула она и быстро, чуть ли не бегом промчалась по коридору, оставляя после себя запах духов. — Не делай вид, что забыл!

Саверио вскочил с места и посмотрел ей вслед, взгляд у него был безумный. Бетта говорила, что ее муж — видный математик, но сейчас мне не верилось, что человек в здравом уме, ученый, может вести себя так грубо. Даже если Бетта, предположим, и питает некоторую симпатию к этому заведующему кафедрой, подумал я, неужели Саверио настолько глуп, чтобы вообразить, будто он в силах помешать этой симпатии перерасти в нечто большее? Сексуальное наслаждение, окончательно отделившись от размножения, при котором изначально играло лишь роль стимула, теперь зажило самостоятельной жизнью и требует свое в любом месте на планете, в любое время года, и контролировать его невозможно; то, что должно произойти, неминуемо произойдет, неистовство плоти безжалостно уничтожит все и вся — жен, мужей, сыновей, нежные привязанности, с трудом скопленные деньги. На кухню снова зашла Бетта. В половине девятого утра она была одета и накрашена так, словно собиралась на дискотеку. Она подтолкнула ко мне Марио. Мальчик тоже был тщательно одет и причесан, явно для детского сада.

— Дедушка, — обратилась ко мне моя дочь, — скажи Марио, что сегодня он должен пойти в садик.

Я произнес строгим голосом:

— Марио, не капризничай, тебе надо в садик.

— Я хочу быть с тобой.

— Мало ли что ты хочешь, — выдохнула Бетта. — С этой минуты будешь делать то, что скажет дедушка.

Она поцеловала сына в голову, сказала мне «пока!» и исчезла. А мальчик, пристально глядя на меня, повторил:

— Не пойду в садик.

Марио все еще упорствовал, пытался уловить в моем взгляде сочувствие, но я не поддержал его. А Саверио не сказал ему ни да, ни нет, просто взял за руку и потянул в коридор, к двери, они уже сильно опаздывали. «Дедушка, — сказал расстроенный малыш, перед тем как зайти в лифт, — никуда не уходи, подожди меня». Я кивнул и закрыл входную дверь с чувством облегчения.