Ольга Бондарева - Жизнь в четырех собаках. Исполняющие мечту

Осмотр щенка не принес оптимизма. Кроме характерных для борзых ушей, лебединой шеи, красивых умных глаз, суженного длинного щипца и отнюдь не короткого правила, Айна ничем не походила на мать и бабку. Перед нами был представитель какой-то неизвестной породы, более всего походящий на породу «дворовую» — некая дворняжка с родословной. Да, с родословной! В приданое Натель дала документ о происхождении собаки, заверенный печатью местной охотничьей организацией.

Позже я вычитала, что по виду маленький щенок чистокровной борзой нередко смахивает как раз на дворняжку. Но в первый день мне это было неизвестно, и облик Айны меня не на шутку расстроил. Я поделилась этими своими невеселыми мыслями с сыном. Однако сынок уверенно заявил, что девочка вырастет красавицей. И вместе мы не пожалели о появлении в доме щенка. С его приходом радостью затрепетали сердца, и у нас с сыном возникло ощущение праздника.

Когда с работы пришел муж, Айна шмыгнула в детскую, и с порога он ее не увидел. Но наши с сыном одухотворенные лица свидетельствовали об исполнении задуманного плана.

«Привезли все-таки?!» — тоскливо улыбаясь, произнес супруг и с интересом заглянул в комнатку сына. Айна нерешительно приподнялась с подстилки, робко повиляла змееподобным правилом и неласковым взглядом мутных темных глаз уставилась на мужа. Взгляд строгий, серьезный, суровый — такими созданы глаза борзых, такими они должны быть по законам породы.

Мой муж — человек великодушный и добрый. Он живет не для себя, а для тех, кого жалеет и… любит. Взглянув на Айну через дверной проем, он только и смог произнести: «Ну здравствуй. Какая же ты страшная…» Выражение его лица было страдальческим. Я мгновенно сунула в руки супруга документ на собаку, надеясь снять повисшее в воздухе напряжение. Супруг мельком глянул на бумагу, стиснул зубы и вкрадчивым голосом процедил, обращаясь ко мне и сыну:

— Вы вообще видели, что покупаете, или вам это чудо природы всучили бандеролью с бантиком? Предков смотрели? Спросили бы лучше у Натель, в какой подпольной типографии изготовлена сия родословная!

Затем он сорвался на крик:

— Приперли напасть на мою голову! Я что, еще и деньги должен отдать за это безобразие?

— Мы ее любим, она такая добрая! — вступился за Айну сын. Он с мольбой глядел на отца, сжимая на груди ладошки. Его подбородок трясся, а глаза покраснели и наполнились влагой.

Муж не ответил, но погладил сына по голове. Воспользовавшись моментом, я заявила, что документ подлинный, предки — красивые и породные, и среда них значатся собаки известного русского борзятника нашего времени. Супруг полистал родословную и снова остановил взгляд на щенка. Только теперь он был полон жалости.

— Небось и кличку дать успели? — вымолвил муж, не скрывая горя.

— Да. Тетя Натель сказала, что надо на букву «А». Мы с мамой решили назвать Айной, как ту девочку-сеттера, что была у командира воинской части, где ты служил взводным. Мама говорила, что тебе нравилась собачка, а командир кормил ее плохо и внимания уделял мало. Ты же жалел: подкармливал и играл с ней. А мы будем хорошо заботиться о нашей Айне. Она уже на Айну и на Анечку откликается — очень умная, и имя красивое, — на одном дыхании выпалил сын.

Он действовал как опытный психолог, хотя и интуитивно. Супруг обнял сына за плечи и безнадежно вздохнул. В его вздохе угадывалась наша победа.

Айна выслушала людские пререкания с сосредоточенным, но не испуганным видом. Все это время она, не двигаясь, просидела на подстилке. Когда человеческие голоса смолкли, девочка встала и направилась было к супругу, но была остановлена моим звучным возгласом: «Место!» Айна вздрогнула и остановилась. Опустив голову к полу, она поплелась обратно. Муж возмутился моей административной, по его мнению, манере обращения со щенком. Он высказался относительно Айны, что она — такой же обычный маленький ребенок, как и человеческие дети. Следовательно должна иметь возможность познавать мир, везде гулять и писать, когда вздумается. Да, прудить лужи, если ей угодно! А я обязана не препятствовать, но следить, чтобы дитя не натворило шалостями бед и не покалечилось. И еще — затирать лужи, раз уж взялась за такое важное дело, как сохранение породы русской псовой борзой!

Тогда в моей голове мысли о будущем всей породы отсутствовали. Слова мужа возвысили меня в собственных глазах. Они вознесли мое самомнение на недосягаемый для многих пьедестал: не каждому дано продолжить русский род, пусть и собачий. До меня дошел высокий патриотический смысл моих дальнейших действий: «Все — для Родины!» Взращенная на этом призыве, я вмиг поняла, что никто и ничто не смогут помешать мне в исполнении святого долга по сохранению русской псовой борзой. На меня свалилось счастье — иметь дело с собакой, русской по происхождению и духу.