Ольга Бондарева - Жизнь в четырех собаках. Исполняющие мечту

В двадцати минутах пешего хода от нашего дома находилась окраина города. Она состояла из полей, расположенных за окружной городской автотрассой. Окраина начиналась двумя полями с разнотравьем. Это была подлинная дикая природа, до которой не дотянулись человеческие руки. Второе от трассы поле упиралось в узкий овраг с ручейком. Овраг был поделен на маленькие клочки земли с дачными домиками. За дачным поселком открывался истинный простор. На тех огромных полях из года в год попеременно выращивали кукурузу, подсолнухи или зерновые на корм скоту. Все завершалось пустынными солончаковыми землями, которые сверкали под солнцем кристалликами выступившей на поверхность соли.

Вообще, в здешних местах открытые пространства перемежаются узкими полосами лесонасаждений. На местном диалекте — «лесополосами» или «посадками». Они огибают поля со всех сторон. В нашей богатой ветрами зоне степей эти древесные заграждения были созданы искусственно для охраны от выветривания полезного слоя почвы. Вдоль каждой лесополосы с обеих сторон проходит тропинка, кружившая вдоль соответствующего поля. Посадки имеют ширину не более двадцати метров, но этого достаточно, чтобы уберечь земли от ветровой эрозии. Они смотрятся густыми зарослями, так как между деревьев обильно произрастает кустарник. В лесополосах обитает множество птиц. Водятся лисы, зайцы, ласки и ежи. А в полях — кроты, ящерицы, черепахи и ужи.

Эти поля мы и начали осваивать с нашей первой борзой. Сын неизменно ходил с нами, невзирая на погоду. Айне было наплевать, в каком состоянии природа, лишь бы попасть на вольные просторы и отохотиться. Поэтому мы посещали поля и в дождь, и в снег, и в град, и в зной, и в грозу, и в туман, — лишь только появлялось свободное время.

Сыну исполнилось шесть лет, когда он открыл для себя чистые, девственные, неизведанные пространства живой природы, раскинувшиеся за приевшимися и душными городскими кварталами.

Наступали майские праздники, и накануне вечером было решено идти поутру разведывать поля.

Едва рассвело, Айна запричитала: «Что же вы не встаете?! Пора на охоту!» Она лаяла, моталась из зала в кухню и обратно, запрыгивала на постель и носом толкала нас с мужем под бока. Сына разбудила бережно: полизала в щечку.

Судя по всему, Айна подготовилась к своему первому посещению полей еще с вечера, когда услышала наш разговор. Неужели поняла? Похоже. Она почти не спала в преддверии столь важного в ее жизни события, всю ночь бодро сопела и шумно вздыхала.

Наше продвижение осуществлялось по широкой прямой улице, ведущей от дома до городской черты. Нас волокла за поводок Айна, и мы еле поспевали. Она чутьем угадывала направление. Ее звал дикий воздух не освоенной цивилизацией природы. По сторонам высились многоэтажные дома, по дороге сновали автомобили. Эти привычные городские приметы и звуки не вызывали у Айны эмоций, она пылала другим вдохновением: девочка чуяла, что впереди (и уже близко!) другой мир, который все изменит. В том числе — нас.

Наконец улица уперлась в полосу автострады, за которой виднелись густые заросли деревьев. Мы отыскали тропку и вышли к полю.

Перед нами расстилался прямоугольной формы травный простор. Вокруг него росли высокие деревья с зазеленевшими недавно кронами и густые, усыпанные белым цветом кусты. Наполненное синевой и сверкающее прозрачностью небо свободно парило над полевыми травами и деревьями. Вся равнина была усеяна полевыми цветами: белыми, желтыми, розовыми, малиновыми, красными, синими и сиреневыми. Она выглядела расписным напольным ковром, и было жалко ступить на тот ковер, потому что он был живым. Помимо травы и цветов, жизнь бурлила в нем ползающими и скачущими насекомыми, шустрыми ящерицами, поющими посреди цветов птицами и взрыхляющими землю кротами. Живность суетилась в пронзительных лучах восхода, строя планы на день. Молодое безалаберное утреннее солнце радовалось весне, забывая о другом своем предназначении — согревать. Оно дарило еще мало тепла, но восполняло его нехватку веселым сиянием. Ветерок, пока не доросший до ветра, робко прокрадывался сквозь листву деревьев.

Когда Айна вошла в то свое первое поле, она преобразилась до неузнаваемости. Борзая напряглась всем телом, подалась корпусом вперед, подняла кончики ушей и замерла. Ее зоркий взгляд погрузился в волны разнотравья, верхушки которого изгибались в дуновениях юного ветра. Айна стояла на коготках!!! Это была восхитительная стойка сосредоточившейся на азарте борзой! Айна очутилась в родной стихии и являла сгусток воли, мощи, силы, страсти и решительности, созданный природой для поимки зверя. Она была готова в любую долю секунды, завидев добычу, сорваться с коготков и понестись к заветной цели. Вспорхнуть и полететь над колышущейся травой. Устремиться разящей стрелой, развивающей в мгновение скорость молнии.