Энн Пэтчетт - Прощальный фокус [litres]

Китти остановила тележку и бросила туда две трехрулонные упаковки бумажных полотенец.

– Скидка!

Сабина кивнула. Два доллара сорок девять центов – это выгодно? Чтобы выгадать на бумажных полотенцах, надо помнить их обычную цену. Сабина цены не запоминала никогда. Они шли мимо бумажных полотенец, салфеток, туалетной бумаги, мимо детских масел и присыпок, лосьонов, шампуней. Прошли электронику. Выставленные в ряд телевизоры показывали три разных канала. И по всем шли мыльные оперы – такое уж было время суток. Прекрасные дамы в жемчугах и сногсшибательных нарядах заверяли в своей любви шикарных мужчин с зализанными прическами. Уверяли искренне, в их глазах сверкали слезы. Телевизоры работали без звука. Увлекшись происходящим на экранах, Сабина даже отстала от Китти. Та направлялась к отделу товаров для школы, и Сабина поспешила ее нагнать.

– Гаю картон нужен, – пояснила Китти, перебирая разноцветные листы. – Ему надо доклад делать о пищевых цепочках.

Стоявший впереди них мужчина склонился над стопкой блокнотов на пружине, Сабине показались знакомыми и пуховик, и разворот плеч, но она никак не могла сообразить, кто это, пока мужчина не выпрямился. Тут Сабина поняла свою ошибку: она пыталась вспомнить, где встречала этого человека в Лос-Анджелесе.

– Хаас, – окликнула она.

Хаас взглянул на нее через очки и улыбнулся.

– О, здрасте. – Он шагнул к ним, но близко подходить не стал.

– Прогуливаешь? – спросила Китти.

– Обеденный перерыв. А мне купить кое-что требуется. – В «Уолмарте» Хаас держался увереннее, чем в гостиной у Феттерсов. И не боялся улыбаться.

– А мы за ручками приехали. Сабина для вас конверты надписывать собирается.

– Да, Берти мне сказала. Очень любезно с вашей стороны. По мне так почерк у Берти хороший, но она почему-то его стесняется. Перфекционистка она у нас.

– Да Берти просто пытается занять меня, – сказала Сабина. – Я знаю, что она отлично справилась бы и сама.

Хаас замотал головой:

– Нет, Берти очень благодарна вам за помощь. И очень рада, что вы приехали. Мы оба рады. Ведь это так важно – чтобы на свадьбе быть всей семьей!

– Ну, теперь уже недолго осталось, – сказала Китти.

Хаас взял с полки упаковку декоративных звезд из золотой фольги и задумчиво повертел в руках, поглаживая края.

– И так уже затянули. Будь моя воля, завтра бы поженились, но Берти хочется красивую свадьбу, а значит, так тому и быть!

Повисла неловкая пауза. Хаас бросил звезды в корзину.

– Поеду я. На дорогах, похоже, пробки, а у меня в час уже урок.

– Езжай, конечно, – сказала Китти.

– Рад был снова с вами повидаться. – Чуть помедлив, он протянул руку Сабине – та пожала ее и попрощалась.

– Для него ты тоже знаменитость, – шепнула Китти, когда Хаас отошел. – Его ваше видео каждый вечер смотреть заставляют.

Сабина поглядела вслед направляющемуся к кассам Хаасу.

– Как думаешь, не ошиблась Берти? Какой-то он… деревянный, что ли.

– Ты в его корзину заглянула? «Элмонд Рока»! Берти эту фирму обожает, а у них конфеты – не из дешевых. Сверху блокнотики лежали для маскировки, но на самом-то деле он сюда приехал подарок ей купить, могу на что угодно поспорить! Он любит ее, и она его любит. На мой взгляд, правда, слишком уж она его мытарит. Но хоть женщинам в нашем семействе с мужчинами, можно сказать, не особо везло, насчет Хааса можно не беспокоиться. Он жену свою уж точно никогда не обидит!

Вот и Парсифаль никогда ее не обижал. Сабина ценила доброту больше страсти, больше традиции. Любимый не должен обижать. Сабина окинула взглядом письменные принадлежности: ручки шариковые, гелевые, роллерные, вечные. Отыскался один каллиграфический фломастер, но Сабине хотелось другого. Она предпочитала старомодные ручки со сменными перьями и пузырьком чернил.

– По-моему, они и с приглашениями запоздали.

– Не понимаю, зачем они вообще заморачиваются! – воскликнула Китти, бросив в тележку еще и упаковку почтовых конвертов. – Каждому в городе известно, что свадьба будет через две недели, считая с субботы. Известно когда, известно где, известно, ждут его или нет на свадьбе. Приглашения эти – пустая формальность.

– И это говорит женщина, которая сочеталась браком в больничном боксе!

– В общей палате, – уточнила Китти. – Бокса Говарду не дали.

Сабина кинула в корзину выбранную ручку и уже собралась толкать тележку дальше, но отвлеклась на клеящие карандаши, похожие на тюбики гигиенической помады. Рядом лежали резаки «Икс-Экто». Школьный картон был плохой – тонкий, дешевый, но Сабина углядела хороший рисовальный, почти что не хуже бристольского. Заодно прихватила и металлическую линейку – делать ровный обрез. Дома она привыкла коротать время за изготовлением макетов. В Лос-Анджелесе на нее был большой спрос, заказов Сабина всегда имела больше, чем могла выполнить.