Кевин Кван - Безумно богатая китайская девушка

Прежде чем миссис Сингх успела договорить, Надин инстинктивно схватила одно из самых больших выставленных украшений – ожерелье, состоящее из двенадцати нитей огромного жемчуга и бриллиантов.

– Боже мой, и это все одно ожерелье!

– Да, это странное украшение. Хотите верьте, хотите нет, но в ювелирном доме «Гаррард» сделали это для моего дедушки на юбилей королевы Виктории, и, поскольку дед весил более трехсот фунтов, нити красиво покрывали весь его живот. Но как можно надевать такие украшения на публике в наши дни? – рассказывала миссис Сингх, изо всех сил пытаясь застегнуть огромную барочную застежку на шее Надин.

– Вот и я о том! – взволнованно произнесла Надин.

В уголке ее рта образовался пузырек слюны, пока она изучала свое отражение в зеркале в полный рост. На ней от шеи до пояса сияли бриллианты и жемчуга.

– Спина заболит, если носить ожерелье более пятнадцати минут, – предупредила миссис Сингх.

– О, это того стоит! Это того стоит! – И Надин, задыхаясь, примерила браслет-манжету из рубинов-кабошонов.

– Вот теперь мне нравится, – промурлыкала Дейзи, выбирая изысканную брошь в форме павлиньего пера, инкрустированную ляпис-лазурью, изумрудами и сапфирами, которые идеально соответствовали естественным оттенкам оперения павлина.

Миссис Сингх улыбнулась:

– Это от моей дорогой мамы. Картье создал это украшение для нее в начале двадцатых годов. Я помню, она носила его в волосах!

Две служанки вошли с чашами свежеприготовленного гулаб джамуна [43] Молочные клецки, обжаренные во фритюре и пропитанные сладким розовым сиропом. – Примеч. автора . , и дамы начали наслаждаться греховно-сладким угощением в уголке гостиной. Кэрол прикончила свой десерт в два счета и довольно задумчиво уставилась в пустую серебряную миску.

– Я думала, это меня развеселит, но, наверное, стоило бы отправиться в церковь.

– Что такое, Кэрол? – участливо поинтересовалась Лорена.

– Угадай. Это все мой сынуля. После смерти дато я Бернарда почти не вижу и не слышу. Словно меня не существует. Я видела внучку всего два раза. Впервые – в клинике «Глениглс», а потом – на похоронах дато. Теперь Бернард даже не отвечает на мои звонки. Горничные уверяют, что он все еще в Макао, но его жена каждый день куда-то шастает. Дочке и трех нет, а она уже забила на ребенка! Каждую неделю я открываю газету и вижу новости: она то веселится на какой-нибудь вечеринке, то обновки покупает. Вы слышали о картине, которую она купила почти за двести миллионов?

Дейзи сочувственно посмотрела на подругу:

– Ай-я, Кэрол, я научилась за эти годы не слушать истории о расходах моих детей. Мне плевать! В определенный момент нужно отпустить вожжи: пусть делают что хотят. В конце концов, они могут себе позволить некоторые траты.

– В том-то и дело, что не могут. Откуда у них такие деньги?

– Разве Бернард не получил бизнес после смерти дато? – спросила Надин.

История Кэрол внезапно заинтересовала ее сильнее, чем сотуар [44] Сотуар – женское украшение в виде удлиненного ожерелья с подвешенным кулоном. с алмазами коньячного цвета, который она поднесла к свету.

– Конечно нет. Думаете, мой муж был настолько глуп, чтобы отдать все Бернарду, пока я еще жива? Он же понимал, что мальчик продаст мой дом при первой возможности, а меня выставит на улицу! Когда Бернард сбежал с Китти в Лас-Вегас, чтобы пожениться, дато пришел в ярость. Он запретил кому-либо в офисе давать Бернарду доступ к деньгам и полностью заблокировал его трастовый фонд. У него остался только годовой доход.

– И как же они покупают подобные картины? – поинтересовалась Лорена.

– Наверное, благодаря овердрафту. Банкиры понимают, сколько Бернард получит денег в один прекрасный день, и с радостью одалживают ему, – предположила Элинор.

Она возилась с индийским кинжалом, усыпанным драгоценностями.

– Ай-я, так стыдно! Я не могу представить, чтобы моему сыну приходилось занимать деньги в банке! – простонала Кэрол.

– Ну, если, по твоим словам, у него сейчас нет денег, могу заверить, что именно это он и должен делать. Так поступал один из двоюродных братьев Филипа. Он жил на широкую ногу, как султан Брунея, и только когда отец умер, выяснилось, что он заложил дом и все имущество, чтобы поддержать свой образ жизни и двух своих любовниц – одну в Гонконге и одну в Тайбэе! – добила ее Элинор.

– У Бернарда ничего нет. Он получает всего десять миллионов в год, чтобы хватило на жизнь, – подтвердила Кэрол.