Андраш Беркеши - Друзья

— Сколько тебе сейчас лет, милочка? — спросила Кати.

— В феврале двадцать один исполнится.

— Шани, по-моему, тридцать два. Ну, что я могу тебе сказать? Какого ты от меня ждешь совета? Ты его любишь?

— Не знаю. Не могу сказать, что я влюблена, хотя он очень милый, внимательный. И кажется, любит меня. А может, просто испытывает ко мне вожделение.

Кати встала, поставила пустые чашки в раковину.

— Трудно здесь что-либо советовать. Каждой женщине нужен мужчина, на которого она могла бы опереться. Мне кажется, Шани мог бы стать хорошим мужем. Он уже далеко не мальчик — солидный человек, обеспеченный, уважаемый. Так что подумай.

Многие посетители кафе пытались ухаживать за Ирен, то один, то другой приглашали ее провести с ним «веселую ночку», суля за это золотые горы, но она так умело переводила все в шутку, что вопрос отпадал сам собой. Она в совершенстве изучила все диалекты окружающего ее мирка и по первым же репликам без труда различала и пенсионеров, и бывших буржуа, и «новых хозяев» [27] «Новые хозяева» — так называли крестьян, получивших вследствие аграрной реформы 1945 года землю, конфискованную у предателей, фашистских главарей, помещиков и крупных землевладельцев. с золотыми перстнями на пальцах, и поездивших по свету футболистов сборной, и босяков, гуляющих неизвестно на какие средства, и вечно торопящихся на работу служащих, которые быстро выпивали у стойки рюмку палинки и кофе и убегали, поглядывая на часы. Ирен была очень наблюдательна и обладала цепкой памятью. Она любила размышлять над увиденным и услышанным, анализировать человеческие поступки и все чаще убеждалась, что людьми движут в основном корыстные, эгоистические интересы.

Со временем у нее кроме чаевых появился еще один приработок: многие из завсегдатаев кафе получали из-за границы посылки от родственников, и Ирен сравнительно дешево покупала у них одежду и косметические средства, которые потом выгодно перепродавала в общежитие знакомым девушкам. Всегда можно было у нее купить и французские коньяки, и американские сигареты — конечно, с соответствующей наценкой.

С Шани Ауэрбахом она теперь встречалась почти каждую неделю. Приезжая в Пешт, он обычно оставался у нее на ночь. Минуты близости не доставляли Ирен особого наслаждения, но Ауэрбах был настолько заботлив и внимателен к ней, что постепенно исчезли мучившие ее поначалу болезненные ощущения. Он много рассказывал ей о Бодайке, о своем детстве, о родителях и родственниках, об Ирме Шиллер и Пале Зоннтаге.

Ауэрбах окончательно потерял голову от любви. Да и Ирен уже привязалась к нему и очень скучала, когда он уезжал.

Весной шестьдесят четвертого года они поженились.

Миклош Зала покинул склад лакокрасочных материалов с тяжелым чувством. Боже праведный, что же стало с Фридешем Хуфнагелем? Столько толковых вещей рассказал, а потом взял и заявил, что откажется от своих слов, если Миклош вздумает на него сослаться.

Зала вышел во двор. На небе уже появились звезды. Через матовые оконные стекла кочегарки струился, отражаясь в лужах, синеватый свет. Зала взглянул на часы — было начало одиннадцатого. Уже заступили на смену Пал Зоннтаг и его напарник. Обычно в девять часов печи загружались углем, продували колосники, и потом оставалось только следить за приборами, чтобы сохранялся баланс между температурой и давлением пара. Напарник, как правило, отправлялся в комнату для отдыха, а Зоннтаг оставался дежурить до двух часов, ибо здесь уже требовался опытный глаз. Миклош решил поговорить и с Зоннтагом, если застанет его одного. До сих пор они почти не общались. Если возникали какие-то вопросы, Зала поручал это Земаку или вызывал к себе второго кочегара Тамаша Вига. Последнее время старик работал только в ночную смену и явно избегал его. Это настораживало Миклоша, вызывая смутные подозрения.

Он вошел в подсобку, осторожно прикрыв за собой железную застекленную дверь, чтобы не потревожить напарника Зоннтага, если тот отдыхает в соседней комнате. Стараясь не шуметь, заглянул в кочегарку. Тускло светила настольная лампа, железная солдатская койка, стоявшая в углу, была аккуратно застелена. В душе у Миклоша нарастало глухое раздражение. Пора менять всю эту систему, когда из двух истопников в кочегарке находится только один, а второй неизвестно чем занимается. Бог знает кто придумал такой порядок. И вообще в штате должно быть по крайней мере шесть истопников, чтобы обеспечить бесперебойную работу кочегарки, в том числе и по выходным дням.