Кристен Рупеньян - Ты знаешь, что хочешь этого

– Дай мне руку, – сказала я.

– Ну уж нет, – ответил он, придерживая порезанную руку другой.

Я вытащила из заднего кармана моток бинта.

– Мне нужна твоя кровь, – сказала я. – Прости. Мне просто нужно кое-что проверить. Как только проверю, я тебя выпущу, обещаю.

Он на меня в буквальном смысле оскалился.

– Отойди от меня на хер, сука ты психованная, – сказал он.

На следующее утро я спустилась в подвал с подносом, заставленным всеми вкусностями, которые могла предложить соседняя кофейня: дымящаяся кружка кофе французской обжарки, густого от сливок и сахара; масляный хрупкий круассан; йогуртовое суфле, полное красных ягод; разрезанный пополам луковый бейгел со сливочным сыром и ломтиками ярко-розового копченого лосося. В подвале воняло еще сильнее, но аромат еды пробивался сквозь вонь.

Я поставила поднос на пол, отводя глаза от самого худшего внутри круга, пока мой гость смотрел на меня с ненавистью. Если я ошибалась насчет того, как работает книга заклинаний, и вселенная пыталась прислать мне мою вторую половинку, я точно профукала свои шансы.

Стиснув зубы, он протянул мне руку. Рана закрылась черной коркой.

– Дай другую руку, – сказала я, снова вынимая нож.

Он с яростью посмотрел на меня, его губы искривились, но он не шевельнулся.

Я знаю, знаю, но послушайте: я прочитала все неправильно. «Желания Сердца», напечатанное вверху страницы, это не название заклинания, это название книги. Первое заклинание было безымянным, как человек, которого я призвала. Но в длинный список необходимого для следующего заклинания, «Богатство», входила, помимо серебра, можжевельника, зеленых свечей и розмарина, не просто кровь, но кровь сердца, набранная тем же расплывчатым шрифтом. Я испробовала заклинание прошлой ночью, снова проколов себе большой палец, и ничего не произошло. Мне нужна была его кровь. Я должна была взять ее у него.

Я показала на еду, до которой ему было не дотянуться.

– Я буду ждать, сколько потребуется, – сказала я.

Я сотворила заклинание в подвале, пока человек в круге пожирал свой завтрак. Никакие стопки банкнот волшебным образом не появились. Я уже собиралась позвонить в полицию, чтобы попросить их приехать арестовать сумасшедшего сквоттера, который вломился в мой дом, когда зазвонил телефон; номер был незнакомый.

Смеющийся наследник – так тебя называют, когда родственник, который умер и оставил все тебе, настолько дальний, что ты его даже не знаешь достаточно хорошо, чтобы скорбеть.

Я дала ему к одеялу подушку, шорты и маленький походный туалет, а еще столько воды и еды, сколько ему было нужно, если только он согласится сотрудничать.

– Пожалуйста, не надо, – сказал он, когда я вернулась, но что было делать?

Через неделю он попытался отнять у меня нож, затащить меня к себе в круг, но было уже поздно: я уже сотворила заклинание силы.

Клянусь, я обходилась с ним хорошо, как только могла. Я перестала резать ему руки; проводила ножом по спине, легко, как только было можно, а потом перевязывала его. Раны заживали неплохо, особенно учитывая, как сыро было в подвале: никаких больше уродливых струпьев, просто сеть розовых линий, выцветающих до красивого серебристого.

Было нелегко, даже недели спустя. Никто меня раньше не боялся, и каждый раз, когда он вздрагивал при виде меня, мне казалось, будто мое сердце напоролось на гвоздь.

Только когда я закончила третье заклинание, «Ум», я смогла сказать что-то в свою защиту. Без имени, без истории, с телом, скроенным точно по мерке моего желания… даже его выговор пришел откуда-то из моих снов. Я не просто вызвала его, я его создала. И потому, раз уж я собрала его из трав, крови, волшебства и желания, он не был вполне настоящим. Он был еще одной частью книги, как и сами заклинания или списки необходимого перед ними. Не человек, не взаправду, но идея, вызванная к жизни игрой моего ума и словами на странице.

Ум был хорошим даром. Надо было сотворить его первым, потому что после этого я стала гораздо лучше спать.

– Ты выглядишь иначе, – сказал он мне как-то утром, и это было правдой. Иногда заклинанию нужно было несколько часов или дней, чтобы размотать тонкую пряжу логики, ведущую к наследству или поразительно быстрому повышению до генерального директора. Но в остальных случаях я просто просыпалась другой: так было с силой и умом, а теперь с красотой.

– Да, – ответила я.

Учитывая, что я неплохо убедила себя в его базовой нереальности, удивительно, насколько я обрадовалась тому, как он на меня посмотрел – как желала этого взгляда, как желала его самого. Теперь, когда у меня самой была красота, свой набор приемов, я могла слегка ослабить настороженность.