АlshBetta - Созидая на краю рая [СИ]

— Почему ты согласилась? — тихо спрашивает мужчина, и я непонимающе смотрю на него.

— На что согласилась? — в моём голосе сплошное непонимание. К чему это он?

— На моё предложение. Сейчас бы тебя здесь не было, и всё было по-другому. Аро не гонялся бы за тобой, а мне не приходилось бы опекать тебя…

— У меня не было выбора, — поджимаю губы, повторяя его жест, когда отвечаю. — И, кстати, тебе не нужно со мной нянчиться. Если хочешь уехать — тебя никто не держит.

Откуда во мне столько спеси? А если… я разозлю его?

Чёрт, я ведь не боюсь. По крайней мере, сейчас.

— Я не хочу никуда ехать, — говорит он, смотря на меня внимательно и настороженно. В который раз мне кажется, что в груди становится теплее от его подобных изречений.

Я нужна ему…

Он не хочет уезжать от меня! Он приехал сюда из-за меня!

— Тогда зачем говоришь, что должен опекать меня? Если тебе не нравится? — я гляжу на него со всей своей враждебностью, отдаваясь во власть эмоций и убирая подальше самое приятное, что связывает меня с этим человеком — моё крепнущее чувство в груди, от которого на душе теплеет.

А сейчас я зла. На него.

— Белла, сбавь обороты, — советует он, с трудом контролируя голос.

Я замолкаю, понимая, что так поступить — самое благоразумное решение. Он ведь действительно может быть опасен, и то, что я его недооцениваю — моя очередная глупость и заблуждение.

Впрочем, отвернуться от него себе позволяю.

Чувствую взгляд на затылке, но не обращаю на него внимание.

— Ждёшь моего извинения? — тяжело вздыхая, спрашивает он.

— Может быть… — пожимаю плечами, в знак безразличия, хотя самой до ужаса интересно, что предпримет Каллен. Неужели он, и вправду, извинится? Передо мной?

— Ты даже не представляешь, насколько ты милая, когда злишься, — хмыкает Эдвард, и уже через секунду я чувствую его ладонь на своём плече. Пальцы пробираются сквозь локоны к шее.

— Милая? — фыркаю, выворачиваясь из его рук. Очередной перепад настроения? Похоже, это неотъемлемая частица Эдварда. Впрочем, сейчас он, кажется, благосклонен, а это значит, что я могу побыть хотя бы пару минут непосредственной, а не серьёзной. В конце концов, это он старше меня на шестнадцать лет, а не я его.

— Милая, — подтверждая свои слова, он улыбается. Я оборачиваюсь и не могу устоять перед этой улыбкой. Мне кажется, что почва медленно уплывает у меня из-под ног. От восхищения чуть-чуть кружится голова.

Боже, а он ведь просто улыбнулся!

— И такая скромная… — посмеивается он, наверняка замечая румянец на моих щеках. Что же, он вогнал меня в краску, и прекрасно знает это.

— Можно ещё вопрос? — в нерешительности прикусываю губу.

— Только один, ладно? — Эдвард хмурится, но все же соглашается.

— Хорошо, один, — перевожу дыхание, а потом произношу то, что хотела — Когда мы ехали на приём к Аро, ты сказал что затонули танкеры… — вспоминаю, влезая в дебри прошлого — О каких танкерах шла речь?

Мужчина усмехается.

— Ты до сих пор помнишь? — Видя мой отрывистый кивок, он продолжает — Танкеры моей компании. Они понесли за собой большие убытки. Догадываюсь, что как раз Аро и замешан в их погружении на дно морское.

— Зачем ему это? — не сразу замечаю, как моя рука начинает гладить плечо мужчины, перемещаясь на предплечье и вниз по руке. Он этого не видит. Или не хочет видеть.

— В бизнесе есть свои правила, своя борьба. Она называется конкуренция, — Эдвард посмеивается, но затем делает глубокий вдох.

— Получается, Аро утопил их из-за конкуренции?

— Наверняка…

Эдвард выжидает пару секунд после своего ответа, а потом встает со своего кресла, и перебирается ко мне на диван. Его руки обвивают меня за талию, притягивая к своему обладателю. От неожиданности забываю, где нахожусь.

— Не пугай меня так больше, — просит он, — и наклоняется, чтобы поцеловать мои волосы.

— Не буду… — бормочу я, догадываясь, что речь идет о Аро.

— Хорошая девочка, — мурлычет он, и его голос кажется мне самым красивым на свете. Его руки, его запах, его взгляд сейчас…

— Почему ты не можешь быть всегда таким? — выпаливаю я, чувствуя непреодолимое желание сказать это.

Адреналин бежит по венам, когда я вижу резкие изменения в изумрудных глазах и на бледном лице.

Оно становится суровее, серьёзнее, но где-то в самой глубине — грустнее.

— Каким, Белла?

— Настоящим. Почему ты не можешь быть настоящим со мной?

— Я настоящий, — пожимает плечами он. — Такой, какой есть. С тобой.