АlshBetta - Созидая на краю рая [СИ]

Улыбаясь сама себе, открываю стеклянные двери учреждения, куда была направлена, и как-то рассеянно оглядываясь по сторонам — везде богатство, красота, изящество и комфорт. Бежевые диваны, полы, вазы и даже розы, стоящие в них.

Засматриваюсь на всё это буквально секунду, а потом вспоминаю, что хочу поскорее оказаться рядом с Энтони. Уверенно подхожу к девушке за стойкой администратора, разглядывающей меня с натянутой дружелюбной улыбкой. Она красивая. По-настоящему. У неё большие синие глаза и точёные скулы. Её рыжие волосы, словно огненное пламя, но сейчас они скрыты под головным убором с логотипом клиники. Она действительно могла бы работать моделью, как и Эдвард. Наверное, они неплохо бы смотрелись вместе…

— Добро пожаловать, мисс, — она обращается непосредственно ко мне, и это возвращает меня в реальность.

— Здравствуйте, — оглядываю помещение вновь, подмечая, не пропустила ли чего необычного.

— Ваше имя?

— Изабелла Мейсен, — говорю без всякого выражения, словно заученный стишок. Наверное, стоило бы обернуться, и хоть немного проявить свои положительные качества, но сейчас это невозможно. Я бесконечно счастлива, и на условности мне глубоко начхать.

Девушка за стойкой бросает на меня оценивающий, заинтересованный взгляд и завистливо вздыхает. Удивлённо перевожу на неё глаза. Будто ударенная плетью, она мгновенно отводит взгляд, и на лице её появляется взволнованность вперемешку с той самой натянутой улыбкой, коей я была встречена:

— Прошу, мисс Мейсен. Мистер Каллен нам обо всём сообщил, — она выходит из-за стойки и лично ведёт меня по коридорам медицинского учреждения, предлагая на ходу чай, кофе, или то, что моей душе угодно.

Мы замираем перед дверью тёмно-коричневого цвета. На ней прикреплена металлическая табличка, с красиво выгравированной надписью «Доктор ДжейДженкс».

Она стучит, и за дверью раздается такой же натянутый и взволнованный как и у девушки мужской голос: «Она?»

— Да, — красавица быстро кивает, будто забывая, что доктор не может её видеть, и поворачивается ко мне, открывая дубовую дверь:

— Проходите, мисс, вас ожидают.

Благодарно и изумлённо гляжу на неё, входя в помещение. Едва я захожу внутрь, дверь захлопывается, и снаружи раздаются щелчки дверного замка. Не понимаю всей сути происходящего, но, похоже, меня заперли.

— Присаживайтесь, — оборачиваюсь на мужской голос из дальней части комнаты, где за дубовым столом сидит тот самый доктор Дженкс.

Неторопливо, пытаясь скрыть за ней едкий страх, будораживший мою душу после закрытия дверей, подхожу к креслу из тёмной кожи, опускаясь на его мягкую поверхность.

— Меня зовут Джей Дженкс, мисс, а вы, я полагаю, Изабелла Мейсен?

— Да, — отвечаю на его странный вопрос, не понимая, что ему от меня нужно. Если честно, никогда не проходила проверку на подобные заболевания: некогда было. Но ведь всё когда-нибудь нужно попробовать, не правда ли?

В общем, моё незнание делу не помогает. Джей смотрит на меня, а я на него. Он чересчур взволнован: на лысеющей макушке уже образуется испарина.

— Меня прислал мистер Каллен, — решаясь нарушить тишину, вновь повторяю имя Эдварда.

— Я знаю, — доктор слишком много думает, да ещё и увлечён разглядыванием меня, и поэтому не может отвечать полными, распространёнными предложениями.

— Зачем закрывать дверь? — киваю на кусок дерева, стоящий в проёме между коридором и кабинетом.

— Чтобы нам не мешали, — неоднозначно отвечает доктор, силясь стряхнуть наваждение, качая головой. Ответ меня не устраивает, но желания его осмысливать и выпытывать подробности не возникает. Просто отвечаю немым кивком.

Ещё около минуты молчания, а затем, не выдержав, спрашиваю:

— Если мистер Каллен вам всё сообщил, значит, вы знаете, что нужно делать? — то ли вопрос, то ли утверждение. Говорю раздражённо, понимая, что теряю с этим человеком время, которое могла бы провести с сыном.

— Конечно! — он встаёт со своего места и садится на кресло рядом со мной. Выжидающе смотрю на его беспокойные, узкие глазницы. Пытаюсь ждать вежливо и терпеливо, но внутри всё так и переворачивается.

— У вас в семье были какие-либо инфекционные или наследственные заболевания? — набравшись решимости, спрашивает он, и, наконец, молчание прерывается.

— У моего реб… — я начинаю говорить, но тут же обрываю себя, вспоминая, что говорить об Энтони запрещено не только Каллену, но и всем, кто может ему что-либо рассказать. Доктор может сколько угодно клясться мне в конфиденциальности, но я прекрасно понимаю, что она измеряется так же, как и всё другое — в размере оплаты, гонорара.