АlshBetta - Созидая на краю рая [СИ]

— Я и не собиралась продаваться! — отмахиваюсь от него, будто от назойливого роя мух.

— А как же деньги, которые были тебе так нужны?

Это аут.

Сердце разрывается на части, бессильно падая куда-то вглубь желудка.

В голове вспыхивает чёткая картинка — я стою в черном панихидном платье около небольшого гроба, где за цветными венками находится мой мальчик. Мой Энтони.

Картинка исчезает, и её сменяет другая — я в больнице, на койке ребёнка, точно так же, как и весь сегодняшний день.

Руки начинают мелко дрожать, а тело совсем уж теряет свою целостность, будто бы расплываясь, словно медузьи щупальца. Хватаюсь для опоры за стену, прислоняюсь щекой к холодной поверхности, привожу в порядок дыхание, но чувствую, что воздуха не хватает. Едва я вдыхаю его, как он тут же вылетает из лёгких, словно его специально выбивают оттуда.

— Да, они мне нужны, — говорю, будто не своим отчаянным голосом. Перевожу на Каллена взгляд. Он ответно смотрит на меня. Игра в «гляделки» продолжается около минуты, после чего я обречённо признавая поражение, отвожу глаза.

— Вот тебе и работа, — проговаривает мужчина, снова приближаясь ко мне. — Но правила всё же есть, и немало. Тебе придётся выучить.

— Придётся?

— Ты должна их выучить, — пуская чуточку злобы в свой чудный баритон, хмыкает Эдвард. Он не любит повторять — когда же я уже запомню это?

— Какие правила? — решаюсь спросить о самом главном. Надеюсь на лучшее, потому что хуже уже быть не может. Каллен знает, что я соглашусь, знает, что стану его любовницей. Только вот хуже всего то, что и я знаю это. И ничего не могу сделать. Не могу решить. Не могу со всем этим разобраться.

— Сядь, — видя, как я пошатываюсь, он кивает на диван. Кое-как добираюсь до предмета мебели и, чувствуя под собой мягкую кожу, блаженно откидываю напряженную спину на гладкий материал.

— Правило первое ты уже слышала, — пропуская то, с чего собственно и начался весь разговор, сообщает Каллен. — Правило второе: когда я зову тебя, ты приходишь ко мне сюда, где бы ты ни была и чем бы ни занималась. Ровно в назначенное время. Никаких опозданий.

Сижу, слушаю и думаю. Тон Эдварда волевой, непоколебимый, глаза живые, огненные, да и сам образ наполнен мрачностью и пессимизмом. Он странный и в то же время какой-то притягательный. Ловлю себя на этой мысли, и на корню пресекаю подобное. Вместо этого лишь внимательнее вслушиваюсь в его слова, улавливая весь смысл, заложенный в них:

— Правило третье: у тебя нет партнёров кроме меня. Найду хоть одного — и вам обоим придёт конец.

— У меня нет любовников, — сообщаю я как-то напряжённо, наплевательски, будто констатируя истину.

— Тем лучше, — в глазах Каллена недоверие, смешанное с интересом. Впрочем, более вопросов по этой теме мы не поднимаем. — Правило четвёртое: ты не выдаёшь местонахождения этого дома. — Киваю, вспоминая, что об этом уже была предупреждена.

— Кстати, даже не пытайся найти меня в городских контактах или с помощью полиции. Моё имя и номер телефона ничего тебе не даст. Ты ничего не узнаешь.

— Кто-то пытался докопаться до тебя? — говорю надменно, не задумываясь о том, что повлечёт за собой это вопросительное предложение.

— Пытался, — Эдвард улыбается, глядя на меня своими изумрудными глазами. — Этот «кто-то» сейчас находится в гостиной.

От ужаса у меня снова перехватывает дыхание, и лёгкие резко уменьшаются в размерах. Быстро опускаю голову, пряча взгляд, всеми силами пытаясь наладить дыхание.

— Есть так же пять очень важных пунктов, которых ты должна непоколебимо держаться, — он подходит ближе к дивану, на котором я сижу, разглядывая меня со всех сторон, словно кулинарный критик основное блюдо шеф-повара.

— Какие ещё пункты? — в голосе неприкрытое раздражение. Не сдерживаюсь. И тут же об этом жалею, вспоминая, как мне сейчас необходимо получить обговоренную сумму.

— Не реветь, не перечить, уметь контролировать эмоции, не привязываться, не влюбляться, — он говорит всё быстро и чётко, но всё же я успеваю уловить какое-то скрытое напряжение в последнем словосочетании.

«Не влюбляться».

Разве в него можно влюбиться?

Разве к нему можно привязаться?

Лучше уж умереть!

— Полностью согласна, — киваю я, и Каллен как-то растерянно — что для него не характерно — вздыхает и отходит от меня подальше. Его естество на миг обретает ореол какой-то скрытой грусти, но я сейчас не слишком хорошо себя чувствую, чтобы думать и об этом тоже.