АlshBetta - Три капли крови [СИ]

— Выбирай тщательнее, с кем меряешься силами, — велят мне, длинным изящным пальцем проводя по пульсирующей венке на шее. Я перевожу на него взгляд всего на секунду, планируя тут же отвести, но в самом прямом смысле погрязаю в синеве глаз. В их страшной, непонятной синеве. В их блеске.

Почему-то легенда-сказка начинает казаться правдой. Сейчас, в его руках, рядом с ним, глядя глаза в глаза… обретает плоть. Я ловлю себя на мысли, что почти верю.

— Игра стоит свеч…

Он по-дьявольски широко улыбается. Удовлетворен моим ответом.

— Несомненно. Но сначала мое предложение.

— Даже так…

Сапфировый кивает. Правая его ладонь, прежде спрятанная за моей спиной, оживает. Гладит кожу на груди, накрывает ее собой. Чуть выше сердца.

— Я исполню три твоих желания, Изабелла…

Я прерывисто выдыхаю, когда он гладит меня ощутимее. Преступный комок желания сковывает живот. Это же моя игра! Так нечестно!

— Любых желания… — мне хочется простонать, но сдерживаюсь. Вот что значит волшебные пальцы… он добирается до тех уголков в моем теле, о которых прежде знать не знала. И это еще только начало.

Мне все больше нравится пришедшая идея того прыжка. Это того стоило.

— За что?.. — предвидя условие, торопливо спрашиваю. Ничего не хочу сейчас так, как ощутить его всем телом, каждой клеточкой. И неважно, похоть это, разврат или сумасшествие. Бывает, что в дурмане страсти теряются истины и ориентиры. Вот и я хочу потеряться. Раствориться хочу — в синем тумане, которым он повелевает.

— За три капли крови, — не терзая меня ожиданием, шепчет мужчина. Наклоняет голову, запечатлевая на моей шее, как раз там, где так усиленно бьется пульс, поцелуй. Далеко не теплый… но ужаса, до боли приятный. Ударяющий тело током.

— Тебе не нужна кровь… — кое-как выудив из памяти недавно полученную информацию, я хмурюсь. Начинаю отрываться от реальности быстрее, чем хотелось. Никогда не думала, что мужчина — какой бы он ни был — может настолько глубоко проникнуть в мысли.

— Раз в жизни нужна. Твоя.

Сапфиры снова на моем лице. Они втягивают в себя, засасывают, как в болото. Проникают в самые дебри, не давая сказать ничего, что не желают услышать.

Не дремлют и пальцы. Мне хочется хныкать от того, что существует возможность потерять их прикосновения.

— Моя?..

— Именно, — он медленно выдыхает, сухими, но оттого не менее желанными губами, полукругом очерчивая мою шею, — у каждого Хладного есть своя Богиня, Изабелла. Ты — моя.

Он больше не щелкал пальцами, я вижу. И тумана больше не было, и его одурманивающего действия… но я все равно ощущаю себя словно бы в гуще серой клейкой массы. К размышлениям больше не способна после его слов. После тона. После вида.

Пусть все горит в Аду! Если я — Богиня, то имею полное право отдаться Богу. На любых его условиях.

— Бери, — уверенно вытянув вперед ладонь, позволяю я. Приподнимаю безымянный палец — тот самый, что прежде носил кольцо Карлайла.

Мой жест, как и мое решение, Сапфировый встречает с потрясающей улыбкой. Через его демонский вид пробивается по-настоящему ангельская красота. Я себя окончательно теряю.

— Позже, Изабелла, — мягко поцеловав предложенный палец и легонько-легонько, так, что даже и не чувствую сразу, проведя по нему зубами, утешает он. — Но ты должна пообещать мне. Дать слово.

Я согласно, ни на мгновенье не сомневаясь, киваю.

— Я даю слово, — не даю ему усомниться в себе, — исполняй три желания. Первое тебе известно.

Он хмыкает, позволяя взгляду затянуться черной пеленой. Похотливой до ужаса.

И с уверенностью, со знанием достойного любовника, опускается руками на мои бедра.

— Договор заключен, Богиня. Как скажешь.

Я провожу в доме Хладного — Эдварда, как теперь известно, — два дня, если верить электронному календарю. Из всей обстановки, помимо стола, двух стульев и кожаной темно-бордовой софы, которую удалось обнаружить за третьей и последней в непонятном белом жилище дверью, он единственный похож на нечто земное, человеческое.

Я не могу до конца понять, жива все-таки или нет, но особо не задумываюсь над этим вопросом. Каждое мое утро начинается с потрясающего секса с мужчиной — человек он, Бог, Дьявол или подобие кровососущей твари из древних легенд — неважно. Тело у него бесподобно, объятья крепки, а действия, движения — уверенны и тонко просчитаны. Рядом с ним я оживаю. Рядом с ним я дышу.

В течение дня я ем то, чем он меня угощает. И, на удивление, это исключительно то, что я люблю. Вафли по-венски, паста с брушеттой, равиоли с сыром… он поражает своей проницательностью. И я начинаю подозревать, что читает мысли, потому что невозможно узнать про меня столько, не будучи знакомым со мной близко. Разве что душа Карлайла вселилась в него, но это навряд ли. Мой муж не был таким внимательным и никогда не стал бы. А Эдвард является чем-то невероятным с самого начала. Загробная ли это жизнь или земная, но я не знаю, чем заслужила такую награду. Он великолепен.