АlshBetta - Успокой моё сердце [СИ]

Малахиты обретают осмысленность, фокусируются на мне.

Незаметно проскользнувшее в них удивление дарит мне смутную веру, что не все ещё потеряно. Эдвард жив. Пока что.

— Джером?.. — нахмурившись, спрашивает он. Бархатный баритон превратился в хриплый шепот.

— Он дома, — бормочу, насилу сдерживая поток невыраженных эмоций.

Теперь желание проснуться, узнать, что все это сон, шутка, розыгрыш — что угодно — причиняет почти физическую боль.

— Я же сказал… — голос Каллена немного грубеет.

Впервые я рада этому.

— Джаспер привез меня, — оглядываюсь на мужчин, не прерывающихся разговора, негромко сообщая это. — Я не собиралась оставлять Джерри одного!.. — говорю с легким налетом отчаянья. Не хочу, чтобы Эдвард подумал, будто я намерено бросила малыша.

— Опять… — недовольно хмыкает мой похититель.

Уголки губ невольно вздрагивают, когда понимаю, о чем он. Сейчас, здесь, на краю глубочайшее пропасти, напоминание о прошлом, не столько плохом, сколько настоящее, держат на плаву.

— Что с тобой случилось? — поддавшись внезапному порыву, все же задаю этот вопрос. Пододвигаюсь немного ближе к кровати, но по-прежнему боюсь касаться Эдварда даже ненароком — если судить по его виду, то от малейшего неверного движения он рассыплется на мелкие осколки.

— Ты знаешь…

— Не все…

Без лишних подсказок понимаю, что Хейл и Флинн стоят за моей спиной, когда взгляд Эдварда переводится с моего лица куда-то вверх.

— Белла, — Джаспер показывает мне, что нужно встать, касаясь ладонями обоих плеч.

Нехотя поднимаюсь, отступая на два шага назад.

Теперь Каллена наполовину скрывают спины обоих мужчин.

— Скажи… — хрипло вдохнув, приказывает мой похититель.

— Определить точный вид токсина мне не удалось, — начинает доктор, внимательно подбирая нужные слова, — скорее всего, он принадлежит рептилиям.

Эдвард обрывает его на полуслове чем-то нечленораздельным, многозначительно взглянув на Хейла.

По немому приказу телохранитель оказывается рядом со мной, указывая на дверь.

— Подожди, — пробую воспротивиться, понимая, что упускаю шанс узнать хоть что-нибудь, но мужчина непреклонен.

— Сейчас надо выйти, — спокойным и уверенным голосом говорит он.

Зачем? Неужели то, что будет говорить Флинн, настолько страшно?

Или Эдвард просто не желает, чтобы я слышала это?..

Господи…

Коридор встречает нас знакомой мглой.

Прижимаюсь спиной к холодной стене, мысленно перебирая варианты того, что пропускаю. Вид яда не столько важен, сколько его действие. Что будет дальше? Сколько времени ещё есть у всех нас, прежде чем…

Нет!

Не буду, не хочу, не должна об этом думать!

Нет, нет и нет!

— Джаспер, — кусаю губы, не успевая остановить рвущиеся наружу слова — ему нужно в больницу.

Почему никто этого не понимает? Почему Флинн не вызывает скорую? Почему Эдвард до сих пор здесь?..

— Все необходимое уже сделано, — сдержано заявляет телохранитель. Он владеет собой гораздо лучше меня.

— Что «необходимое»? — кривлюсь на данном слове, ненавидя его, — нужна профессиональная помощь…

— Надеюсь, в квалификации Флинна ты не сомневаешься? — Хейл изгибает бровь, скрещивая руки на груди.

— Вы позволите ему умереть? — боже, это звучит как утверждение. Пугаюсь собственных слов больше возможного ответа. С мольбой глядя на Джаспера, мысленно молю, чтобы он послушал меня. Если кто-то и может что-то сделать, то он.

Пусть прикажет позвонить в 911, пожалуйста!

В таком состоянии Эдварда не сможет помешать ему, зато шансы спасти его утроятся.

— Все зависит от того, сколько яда удалось вывести, — монотонным голосом сообщает глава охраны, приближаясь ко мне, — Флинн считает, что достаточно, но он может и ошибаться… В любом случае, продолжать промывание опасно. Организм может не выдержать.

Мои руки автоматически стискивают волосы. Сжимают, почти вырывают с корнем.

Впиваюсь пальцами в кожу головы, вслушиваясь в собственное сбитое, рваное дыхание.

— Какова вероятность, что он… не справится? — с трудом изворачиваюсь, не желая произносить то самое страшное слово, которое так и просится на язык.

— Шестьдесят на сорок.

— Боже… — стону, совершенно не сдерживаясь более.

Отчаянье топит меня в своей пучине так глубоко, что дно уже близко. Невозможность ничего сделать и ничем помочь — страшнейшее из состояний.

Когда Джаспер вез меня сюда, он сказал, что им понадобится моя помощь. Эдварду понадобится.