АlshBetta - Золотая рыбка [СИ]

— Это его любимая метафора? — я с обожанием прикасаюсь к щеке мужа. Той, что вчера так несправедливо пострадала.

— Вроде того.

— Тогда ты — мой стебель.

Проведенной мной параллели Эдвард посмеивается, но мягко. Все его действия, все обращения ко мне, каждое прикосновение теперь мягкое. Он будто боится пошатнуть, разбить наш хрупкий мирок единения, тепла и заботы.

Но страх этот не имеет никакого резона. Пусть этот брак и выглядит как мыльный пузырь, на поверку он окажется устойчивее железа.

— Договорились. Будем расти рядом, — шепчет он. И почти сразу же целует меня в такт тому, как к такому же решению приходит на экране главный герой. Осыпаются весенние листья, загораются фонари в парке, где они стоят, и мир окрашивается новыми красками. Любовь и не на такое способна.

— Я отключил телефон, — чуть позже, уже когда мы сидим на кухне и пьем чай, заботливо заваренный Эдвардом, обсуждая какие-то детали прошедшего фильма, сообщает муж.

Я изумленно откладываю ложечку для сахара на блюдце.

— Правда?

— Да. И компьютер. И даже будильник. Никакой электроники и никаких вмешательств. Помнишь, я обещал тебе, что этот уикенд — наш.

Меня охватывает плохо передаваемое, но такое восхитительное на вкус чувство ликования. Я поднимаюсь со своего места, вплотную подходя к Эдварду, и крепко обнимаю его, восхитившись тем, на что он готов пойти. Никогда раньше, никогда прежде, да даже в медовом месяце девайсы не были выключены. Видимо, вчерашняя ночь глубоко пустила корни. И пока это не худший вариант.

— И ты говоришь, что не дотягиваешь до звания лучшего мужа? — журю я, присаживаясь на его колени. Эдвард не противится. Больной рукой он придерживает мою талию, чтобы не упала, а здоровой гладит лицо. Ему постоянно сегодня хочется его касаться — а я не имею ничего против. Мое желание такое же.

— Если бы я был лучшим, — задумчиво бормочет Каллен, не скрывая своей улыбки от того, как ему приятна моя близость в самом прямом смысле этого слова, — сейчас бы мы с тобой загорали где-нибудь на Майорке или Мадагаскаре. Куда нашелся бы билет.

— Эдвард…

— Просто я не предусмотрел наше месторасположения, — он закатывает глаза, окинув рукой квартиру, — в любое место Европы и Африки надо добираться как минимум девять часов. И столько же обратно. А мне в понедельник нужно быть на работе.

Он так говорит, будто оправдывается. Не рисует представления и не высказывает мысли, а буквально сообщает, почему не смог то или иное развлечение организовать, что намерен предпринять в следующий раз и как собирается выходить из ситуации теперь.

Я слушаю, сначала не поверив этому первому предположению про оправдание, но все становится лишь хуже. И тут уже не верить нельзя.

— Эдвард, — останавливаю его, широко раскрытыми глазами вглядевшись в темными оливы, — ты же не серьезно, правда?

Поток слов прерывается.

— Про что?

— Про эти Майорки и Мадагаскары. Ты ведь понимаешь, что мне все равно, где быть, главное — с тобой? Или нет?

Его плечи немного опускаются. Подавленно?

— Я хочу лучшего для тебя, — откровенно признается мужчина мне, — и если Мадагаскар тебе не по вкусу…

Я качаю головой. Прикрыв глаза, вздохнув, отваживаю себя от желания уверять и спорить.

Вместо этого обвиваю лицо Эдварда обеими ладонями, уложив их на его щеки, и нежно целую губы. Так легко, будто это дуновение ветерка, а не поцелуй.

— Знаешь, чего я хочу? В парк. К озеру, уткам, к лавкам с попугайчиками-неразлучниками… и два шарика клубничного мороженого. Этого будет достаточно для Рая, Эдвард.

Он пару раз моргает, пытаясь понять, шучу я или нет. Лицо вытягивается, губы поджимаются, а в глазах вопрос.

Но он сейчас излишен. Все и так видно.

— Ладно… — медленно соглашается Каллен, давая мне последний шанс вывести себя на чистую воду. Кто откажется от поездки на Мадагаскар? — Тогда пойдем в парк.

Я широко улыбаюсь, изымая последние сомнения, если они у него и были. Крепко обнимаю, приникнув щекой к плечу.

— Это будет потрясающе. Спасибо.

В темных оливах по-прежнему неверие, но уже не такое серьезное. Просто как данность. Эдвард постепенно учится смиряться с тем, что я не притязательна в плане отдыха и развлечений. Я же приспосабливаюсь к тому, что ему принципиальны лучшие условия и лучший досуг. В конце концов, видел муж гораздо больше меня. А с этим нужно считаться.

— Ладно… — повторяясь, второй раз бормочет он. На лбу виднеется небольшая складочка, сообщая о том, что он в раздумьях. — Но сначала предлагаю поговорить. У тебя были ко мне вопросы, а я сегодня готов на них ответить.