Дженни Хендрикс - Небеременная [litres]

– Да?

– О. Привет. Мы только что виделись. Кстати говоря, вы ведь не Митч, верно я решила?

Шофер отрицательно покачал головой:

– Митч – мой сводный брат.

– О. Клево. А вас как зовут?

– Боб.

– Еще раз привет. Очень приятно. Не можете ли вы нам помочь? Видите ли, крыша не желает сдвинуться с места. – Боб обернулся и посмотрел на крышу. А потом кивнул.

– Да, дальше она не откроется.

– Правда?

– Да.

– А я так надеялась. Я впервые путешествую на лимузине, и мне хотелось всех тридцати трех удовольствий. А другого лимузина у вас нет? С исправной крышей?

– Нет.

– Правда?

– Да. – И сказав это, он поднял стекло и завел двигатель. Бейли плюхнулась на сиденье.

– Ты можешь в это поверить?

– В то, что в шесть утра в городе с населением где-то двести человек нет другого доступного нам лимузина? Легко. Тут я согласна с Бобом, – ответила я.

Покатив по холмистой местности, испещренной лениво вращающимися белыми ветряками, наш лимузин наконец выбрался на трассу. Бейли быстренько встала со своего места и теперь, возвышаясь посреди автомобиля, настырно просовывала руки в небольшую щель наверху и показывала небу средний палец.

– УУУУУУУУУУУУУУУУУУУ-ОООООООООООООООООО! – Она повернулась ко мне с диким, торжествующим выражением лица.

– Вероника, иди сюда.

Я помотала головой:

– Нет. Не могу.

– Ты шутишь? Лимузины для того и предназначены. – Я не соглашалась, и ее улыбка слегка увяла.

И тут я улыбнулась во весь рот:

– Нет. Я не смогу присоединиться к тебе, пока не включу музыку! – крикнула я. Бейли поняла, что я дразнила ее, и вновь заулыбалась. Я включила радио. И, словно сам Господь был в ответе за эфир, из колонок грянуло «Мы молоды». Скоро мы стояли бок о бок, упираясь головами в потолок, взметнув руки вверх, и пели – орали – во весь голос. Бейли торжествовала:

– Лимузины лучшие! Давай ездить только на них!

– О’кей, – согласилась я, не в силах стереть с лица идиотскую улыбку. Песня кончилась, и мы, уставшие, рухнули на сиденья.

– Тебе следовало забеременеть раньше, – сказала Бейли.

Я застонала:

– Ты не знаешь, когда надо остановиться.

Бейли потянулась за пультом и включила телевизор. Шло утреннее ток-шоу. Хорошо упакованные цыпочки беседовали за чашкой кофе.

– Вот и славно. Давай посмотрим, сделает ли блондинка еще глоток. Наблюдай за ней. Сейчас она начнет заваливаться влево. – Моя подруга впилась глазами в светящийся экран, а я изучала ее. Она проделала ради меня семьсот миль. Позвонила в клинику, потому что я боялась сделать это. Вдарила моему бойфренду по яйцам. И все это ради человека, не разговаривавшего с ней с девятого класса. Впервые за все путешествие я задалась вопросом…

– Почему?

Бейли и не подумала оторваться от экрана.

– Потому что идиотка.

– Но я вела себя с тобой просто ужасно.

– Ага.

– Но ты все равно пришла мне на помощь.

– Ну так ты предложила мне деньги.

– Они тебе не нужны. По большому счету.

– Мне было скучно.

– Все, о чем ты мечтаешь на выходных, так это о «Нетфликсе» и бездонной миске с чипсами. – Но она по-прежнему смотрела на экран. – Бейли…

– Может, потому, что я не хотела заканчивать школу, не дав тебе еще одного шанса. А может, потому что потому. – Неожиданно она показала на экран. – Ты видела? Она только что покачнулась!

– Ты спасаешь мне жизнь, – прошептала я.

– И вот опять! Оооо, эта девушка порядком набралась шардоне, – ликовала Бейли.

– Бейли.

– Ага. Я тебя слышу. Как бы то ни было, а я еду в лимузине и смотрю свое любимое утреннее ток-шоу. Жизнь удалась.

Она так и не взглянула на меня, но спустя какое-то время громко шмыгнула носом и потерла его. Я понаблюдала за ней еще с минуту, но глаза Бейли словно прилипли к экрану. Казалось, она так ничего и не понимала. Мне хотелось сделать для нее что-то хорошее, хотелось доказать, что беспокоюсь я не только о себе, но и о ней.

– Знаешь, когда мы покончим с моими… делами, то можем поехать к твоему отцу…

– Лучше я выколю себе глаза вилкой.

Я вздохнула. С Бейли всегда было непросто.

– Ты только подумай…

– Я уже думала. И повторяю: лучше уж я лишусь обоих глаз. – Она наконец оторвала взгляд от экрана и повернулась ко мне. – Послушай, ты и так много делаешь для того, чтобы «доказать» мне свою дружбу и стереть эти четыре года вины. Ты же везешь меня в самое роскошное место страны – в Розуэлл. И я увижу там инопланетян.

Она была права. Конечно, права. И предложение отвезти ее к отцу было просто-напросто самым легким способом избавиться от чувства вины за все мои прегрешения перед ней. С Бейли действительно было совсем не просто. Вот почему я бросилась в объятия новых подруг, как только мы перешли в новую школу. Они нравились всем и были совершенно предсказуемы. Не задавали вопросов. Не давили на тебя. Ничего не просили. С ними было комфортно. С ними было пусто. Но Розуэлл… Я-то считала: раз уж мы распрощались с машиной, то такой крюк во время нашей поездки невозможен и Бейли прекрасно это понимает. Это же сотни добавочных миль. Я не знала, как мы сможем добраться туда, не говоря уж о том, а успеем ли мы на автобус домой. Если мы пустимся в такую авантюру, то родители наверняка догадаются о моих «проделках». Но я обещала Бейли, что отвезу ее туда.