Маша Трауб - Или я сейчас умру от счастья

– Илона Николаевна… – взмолилась Тина.

– Что ты меня все время перебиваешь? – возмутилась свекровь. – Я же тебе рассказываю! Тебе что, неинтересно? Я сейчас обижусь и язык проглочу. А ты будешь просить меня рассказать дальше! И почему я тебе опять не мама? Нет, я все-таки обижусь!

– Мама, я вас слушаю очень внимательно. Мне правда интересно. И про челку, и про мальчика с погодой. Просто я переживаю за дядю Роберта. Что с ним случилось? – Тина понимала, что если сейчас свекровь обидится, то ближайшие два часа будет требовать от невестки заверений в любви, причем такой сильной, как ливень в прошлом году, перешедший в наводнение.

В тот вечер Илона Николаевна смотрела новости и заставила мужа смотреть новости. Вдруг Роберт подскочил как ошпаренный, и Илона Николаевна тоже подскочила, подумав, что он проголодался и хочет лобио. А лобио она на завтра замочила.

– Слушай, такой дурдом начался, что я новые тапочки, которые под ночнушку подходят, достала и рядом с кроватью поставила. Уже собралась красиво лечь и ждать, когда сердце остановится, но Роберт даже умереть не дал мне спокойно. Он начал кричать и размахивать руками, как будто он Лиана, когда узнала, на ком ее младший сын решил жениться. Вот точно так же руками махал. Мне пришлось встать и пойти на кухню варить кофе. Перед смертью очень кофе захотелось. А Роберт побежал в спальню и кричал уже оттуда. Требовал, чтобы я срочно нашла альбом. Он никогда ничего найти не может. Я перестановку из-за него не могу сделать, потому что он перепутает книжный шкаф с платяным. Мне кажется, Роберт немного больной стал – положит свои носки рядом с креслом и хочет их там же чистыми найти. Я ему сто раз говорила, что носки лежат в нижнем ящике шкафа, так он все равно их около кресла ищет. Или он думает, что не я его носки стираю и глажу с двух сторон, а аист их приносит? Я ему говорю, что аист детей приносит и эта несчастная птица не должна относить его грязные носки в стиральную машинку и возвращать чистыми. Так он не верит. Или он думает, что я фея? Палочкой махнула и сижу себе, розу нюхаю. А потом он так с ума сошел, что я готова была стать родственницей аиста и феи, чтобы он уже наконец успокоился. Роберт кричал, что ему нужен старый альбом с фотографиями. Слушай, весь шкаф перевернул. Я его спрашивала: зачем он мои лифчики и трусы на пол выбросил? Разве его альбом – деньги или бриллианты, которых у меня никогда не было, чтобы я их в лифчике хранила? Рубашки только утром погладила, так он и рубашки на кровать выбросил и помял. Я альбом на полку поставила и ему показала. Несколько раз показала! Но Роберт так кричал, что я даже кофе не успела выпить – пришлось идти наверх, чтобы мой муж увидел альбом прямо перед своим носом! Я столько раз Роберту про альбом говорила, что он на полке стоит, сколько Лиана про свое здоровье не жалуется! Так он, оказывается, меня не слушал! Признался прямо в мое лицо, что не слушал! Как я могу жить с человеком, который меня не слушает? Нет, мне нравится, что Роберт иногда глухой и даже немного слепой, как муж Лианы, но он меня так обидел, так обидел! Дочка, ты меня слушаешь или положила телефон и ушла?

– Илона Николаевна, конечно, я вас внимательно слушаю.

– Что ты мне рассказываешь? Софико, когда они отдельно от Лианы жили, тоже говорила, что слушает. А сама телефон клала и уходила. Да я сама так делаю, когда мне Лиана звонит!

– Илона Николаевна, я поняла про носки, аиста и фею. Но зачем дяде Роберту альбом понадобился?

– Слушай, он совсем ненормальный стал. Спустился бегом, чуть ноги себе не переломал. Так лучше бы переломал – я бы ему гипс поставила. А на его бедную голову как гипс поставишь? Ты не знаешь, есть заболевание, когда мозги ломаются? Как называется? Нет, мой Роберт будет первым с таким заболеванием! Он схватил меня за руку, ну как в молодости, с такой страстью, что я испугалась. Тыкал в фотографию, а потом в телевизор. Я тогда чуть снова не пошла умирать от горя – как сказать Отари, что его отец сошел с ума? Конечно, для Роберта это было бы счастьем – сидишь себе, с ума сходишь, но разве мне нужен безумный муж? А он даже кричать стал, чтобы я посмотрела на фотографию и потом в телевизор. Конечно, я посмотрела. Что мне оставалось? Роберт ведь так размахивал руками, что у него мог случиться вывих суставов. Зачем мне сумасшедший, да еще и вывихнутый муж? И ты знаешь, что случилось? Я сама сошла с ума! Так испугалась, ты не представляешь! Тот человек на фотографии был в телевизоре! Я думала, меня инопланетяне похитили или кинза, которую я в мясо положила, была химикатами опрыскана. Разве так бывает? Чтобы и в альбоме, и в телевизоре – одно лицо? Я думала, меня Роберт заразил, как мой любимый Отари ветрянкой в детстве заразился от Тамика, а потом заразил Асю.