Дмитрий Захаров - Средняя Эдда

– Еще две минуточки, – уверял человек, прикладывая руки к сердцу, – у Якова Леонидовича срочный звоночек…

Девушки смотрели на эволюции человека-колобка, не выключая улыбки и ямочки. В их руках мелькали белоснежные чашечки и изящные ложечки, блюдца с тончайшими дольками лимона и конфетницы, полные вафельных трюфелей. Самое смешное, что Слава всё время оказывался встроен в этот видеоряд.

Наконец, ожидание, казавшееся бесконечным, завершилось. Владелец ушного вулкана посторонился, и высокие двери, которые Георгию хотелось назвать дворцовыми, распахнулись. За ними оказался предбанник, на сей раз небольшой и темный. Он вел к еще одной паре дверей и, как решил Георгий, должен был играть роль чистилища для тех, кто имел наглость претендовать на вице-мэрский рай.

Георгий и Слава шагнули в него и мгновенно были отрезаны от старого мира – сзади двери закрылись, а спереди дали только узкую полоску света. Створки оказались неподъемно тяжелыми: только навалившись на них плечом, можно было отвоевать себе проход.

Кабинет был огромен. В дальней его части, к которой вели свои ступеньки, не горел свет, и поэтому в ней можно было различить только стол и огромные книжные шкафы. Георгий решил, что до них метров двадцать пять.

По правую сторону из пола вырастал овальный гриб стола для совещаний, за которым запросто могли бы уместиться человек сорок, но вместо этого сидел всего один. По левую – располагалась алая диванная зона, спинки которой надежно скрывали альков от постороннего взгляда. Барельефов, гобеленов и лепнины в кабинете было столько, что он мог бы заменять собой средней руки художественный музей. Портрет градоначальника в дореволюционном облачении только усиливал это впечатление.

Вице-мэр – бодрый молодящийся дядька около 50 с хитрыми глазами – сидел вполоборота на стуле с гнутыми ножками. Большим и указательным пальцами он держал зажженную сигарету и пускал изо рта колечки дыма.

– Ну, здравствуйте, – сказал он, иронично поглядывая на новоприбывших. – Садитесь.

Георгий со Славой упали слишком далеко от хозяина кабинета, но, переглянувшись, не стали пересаживаться. Вице-мэр же, больше не обращая на них внимания, продолжал с наслаждением курить.

Интересно, подумал Георгий, выходит ли он по утрам на балкон с сигаретой в одних трусах?

Чем больше он разглядывал кабинет, тем больше поражался. Георгию приходилось бывать и в президентской администрации, и в Кремле, и даже на приеме банка ВТБ, но тут всё было слишком. Огромная хрустальная люстра, будто бы украденная из колонного зала Дома союзов. Лепная Венера, выглядывающая из стены. Обтягивающие лосины на портрете его светлости мэра.

– Времени совсем нет, поэтому сразу о деле, – внезапно сообщил вице-мэр громовым голосом, и стало ясно, что дистанция до него выбрана верно. – В курсе нашей проблемы? Хорошо. Не люблю разжевывать, особенно, если жуешь говно.

Он причмокнул.

– Короче. Наша, а теперь и ваша, задача – проводить Виктора Николаевича на заслуженный отдых. В Думу. Договоренность есть. Вице-спикером будет – поди плохо, да?

Георгий и Слава согласно закивали.

– Вас рекомендовал Олдин. Надеюсь, не за красивые глаза, да? Тем более, какие глаза между мужиками? Или сейчас уже один раз – не этот самый?

Яков Леонидович довольно ухмыльнулся своей шутке.

– Кругом пидарасы, да? – доверительно сообщил он.

Георгий приготовился в ответ пошутить про боевых пидорасов Македонского. Он даже уже открыл было рот, но вице-мэр его сразу оборвал.

– Некогда-некогда, – сказал он, взглянув на часы, – дальше с Олдиным. Но сначала, – он отправил по столу листок, на котором оказался от руки записанный телефон, – это родственники, их надо уважить. Смотрите, не обгадьте с ними отношения. Будут виляния – ну, в сторону от согласованной линии, – сигнальте по эстафете. Решили?

Георгий, немного опешивший от скорости монолога, тем не менее, кивнул. Слава поступил схожим образом.

Яков Леонидович, наконец, затушил сигарету – и с сожалением посмотрел в пепельницу. Он резко поднялся со своего стула и сделал несколько шагов к гостям. Те тоже поспешно вскочили.

На прощанье вице-мэр больно сжал руку Георгию, недобро глядя ему в глаза.

– Главное, хуй не затупить, – неопределенно напутствовал вице-мэр эмиссаров.

Георгий и Слава на всякий случай постарались выдавить из себя улыбки. Вышли, скорее, сконфуженные.

В этот момент Георгий вспомнил, что перед самой встречей шеф выдал ему в качестве опознавательного знака какие-то инопланетно дорогие часы, настояв: там оценят, с кем имеют дело. Медленно выпрастывая руку из вице-мэрской клешни, Георгий тряхнул часами, отчего те даже благородно звякнули.