Абрамов Ерухам - Закон тайга — прокурор медведь - Исповедь

Семья его находилась в Днепропетровске: старуха-мать, жена, две дочери… Как-то он получил от них письмо, в котором жена просит у него развода, так как дочерей не принимали в ВУЗы. Он дал свое согласие. Дочки теперь учатся благополучно, а жена ждет его возвращения.

Все это он рассказал мне в наших дружеских беседах.

Этому высокому стройному человеку с военной выправкой я был обязан многим. Именно он и сказал начальнику лагеря (тому, что сменился) — это, мол, парень деловой, еврей с Кавказа.

— Когда Гофман (новый начальник) принимал дела, — рассказывал Крупник, — он сначала побаивался дать тебе свободный выход, но я уговорил…

После того, что я узнал от Крупника, мне захотелось поговорить с начлагеря о моих зачетах. Встречу Крупник организовал нам у себя в парикмахерской, чтобы никто не знал, что я встречаюсь с начальством.

Вот тут-то я и поведал ему все о себе. Упомянул и о закрытой тюрьме, где зверствовал армянин, который нынче работает здесь в спецчасти. Рассказал и о нашем разговоре, о его увертках…

— Мне кажется, он мои зачеты уничтожит!

— А что ж ты мне раньше не говорил?! — набросился на меня с руганью начальник. — Завтра же приходи в спецчасть. А я дам задание, чтобы все твои зачеты были подготовлены.

Армянин не ждал такого оборота дела. Выслушав приказание начальника, он вместе с бухгалтером отправился за моими документами.

— Чтобы ни одна бумажонка не пропадала! — напутствовал его начальник.

Через десять минут мое дело было на начальственном столе.

— Прямо здесь подсчитайте, сколько он должен работать из расчета "день за три”!

Все эти прикидки и раскидки долго времени не заняли: мне оставалось находиться в заключении восемь месяцев…

Все покинули кабинет.

— Ну, Абрамов! Восемь месяцев, понял?! — сказал начальник. — Не дай Бог, если услышу, что ты нарушил! Своими руками голову отсеку… Ты должен сейчас быть тише воды, ниже травы, понял?

— Спасибо, начальник.

— Чеши на работу, потом будешь благодарить.

На работу я летел, но все же опоздал минут на двадцать. Объяснил, что задержали в спецчасти.

Все шло отлично. На работе ко мне относились хорошо, свобода моя приближалась.

Но среди заключенных обо мне пошла дурная молва.

Однажды мой товарищ по бригаде Коля Табаков сказал мне:

— Ты, Ази, помог начальству отличиться — построили в зоне хорошую кухню и клуб. Вот начальство с тобой и возится. Да и на кухне ты забираешь для себя консервы и дефицитные продукты.

Я почувствовал, что кровь отлила от моего лица. Волосы зашевелились, когда я услышал эту мерзкую клевету. Трясущимися губами я попросил его отойти со мной в сторону, подальше от посторонних глаз и ушей.

— Скажи мне, Коля, это ты от себя говоришь, или так другие думают?

— Вся зона так говорит, Ази. По правде говоря, все политзэка тобой недовольны.

— И что же, есть у всех "по моему вопросу” какое-нибудь решение?

— Пока нет. Но дело кончится плохо.

Я понял, к чему он гнет…

— Прошу, пока что воздержитесь от ваших решений! Оправдываться я не буду. А через три дня выяснится, кому выгодно наговаривать на воров-законников и откуда это пошло.

Не теряя даром времени, я пошел в соседнюю палатку. Вызвал предводителя этой группы. Он подтвердил Колины слова и добавил, что политзэка собираются просить у начальства убрать из зоны воров-законников: они-де гнут поваров и отнимают продукты…

Я собрал сходку законников. Рассказал все, что мне известно о положении в зоне. Присутствующие были, казалось, поражены, в недоумении переглядывались. Я же думал только об одном: поскорее выяснить, кто все-таки занимается вымогательством.

В воскресный день я отправился на кухню. Было время обеда и расдача шла вовсю. Дверь я распахнул неожиданно для повара. Вошел, стал так, чтобы он не мог выйти. Мы оказались лицом к лицу. Раздатчик, увидев меня, побледнел. Хотел было прервать раздачу, но я запретил ему. На плите скворчал прикрытый крышкой противень. Я обратил на него внимание, как только вошел. Медленно приблизился к противню, приподнял крышку. Вот где собака зарыта… Там жарилось мясо, нарезанное крупными ломтями, картофель, всяческие аппетитные приправы.

Раздатчик не ответил…

Обед подходил к концу, заключенные расходились.

Я повторил свой вопрос. Раздатчик что-то промямлил. Я прикрикнул на него:

— Ты скажешь, свинья вонючая, кому это приготовлено?! Или я прямо здесь тебе кишки выпущу!

Мы были на кухне только вдвоем. Деваться ему было некуда.