Сергей Кузнечихин - Где наша не пропадала

Железнее логики не придумаешь.

Докторша ему:

– Что вы, родненький, разве можно из-за каких-то денег портить биографию, это же пятно на всю жизнь!

А ему чихать на это пятно. Лучше с пятном жить, чем с пустыми руками домой возвращаться. Двести рублей в один конец, двести – на обратную дорогу, а с питанием – полтысячи… Ему же там, у себя, на улицу нельзя будет выйти – засмеют. До конца жизни пальцем показывать будут. И детям эстафету передадут.

И не шутил ведь мужик, на самом деле боялся возвращаться. Родной улицы пуще зоны боялся.

Тогда уж и Толик встрял, надо же спасать человека, объяснил, что год ему обязательно припаяют, если не больше, северные прокуроры люди уважительные и тем, кто очень просит, всегда навстречу идут, годиком-другим обеспечат, а вот где срок отбывать прикажут, это как в денежно-вещевой лотерее, судьба – индейка. Могут и в Заполярье оставить, а могут и под родной Тирасполь сослать.

И убедил. Не устраивала его такая география. Не сразу, конечно, после долгих раздумий, но согласился. И на Толика с удивлением посмотрел. Не ожидал, видать, такой рассудительности от несуразного хлопчика.

Потом доктор с дежурства вернулся. Втянули и его. Мыкола закинул удочку насчет нервнобольной справочки. Снова пришлось отговаривать.

До поздней ночи просидели и ничего не придумали. Единственный, кто мог еще помочь, так это будущий начальник. Если работник очень нужен – мог похлопотать.

Паспортистка и начальника остудила. Стояла, как оловянный солдатик. Не хотела, чтобы Мыкола покорял ее любимый Север… и вся любовь.

Денег на обратный билет у него не хватило. Но Толик выручил. Мыкола, конечно, обещал вернуть. И прислал, наверно, мужик он, в общем-то, честный. Просто я сам через неделю уехал, поэтому точно сказать не могу.

А при чем здесь лососевые места, спрашиваете?

Совсем память продырявилась, о главном-то и забыл.

Дело в том, что в тамошних магазинах не было ничего, кроме лосося. Но лосось хороший. Крупный и недорогой. Пять рублей за кило. Правда, соленый очень крепко. При таком посоле вкус пропадает – пересоленный лосось нисколько не лучше пересоленной щуки, одинаковая постнятина. Но выход есть. Лосося можно вымочить. Около суток подержать в воде, а потом подвесить – он и цвет наберет и жирность возвратится.

Но предупреждаю – дело было пять лет назад. Может быть, уже разобрали. Мог и подорожать. Так что если надумаете лететь, сначала уточните. А то будете потом обижаться, как тот Мыкола на паспортистку.

А лосось отменный. Только надо обязательно вымочить.

Теперь признайтесь, ловко я вас купил? Наверное, ждали услышать, как чавычу браконьерил, а я про каких-то чумариков, желающих Север покорить? Простите, грешного, но я подумал, что рыбка, даже самая нежная, все равно приедается и, может, самое время вернуться к нашим негероическим будням, там ведь тоже приключений хватает.

Согласны?

Вот и хорошо. Значит, по коням.

Приятель воротился из Северо-Енисейска и рассказал забавную историю.

Местный мужик заглянул после работы в забегаловку, а потом, уже возле дома, хотел перепрыгнуть через лужу, поскользнулся и сел. Зарплата в заднем кармане лежала. Приплелся домой, жена уже спит. Быстренько разделся и под бочок. Утром достал получку – а деньги-то мокрые и в грязных разводах. Сюрприз неприятный, но несмертельный. Прополоскал их в раковине и разложил на подоконнике сушиться. Только управился – надоедливый сосед за спичками пришел. Увидел «выставку», глаза до шестой пуговицы вытянулись, пальцем на ассигнации показывает и спрашивает шепотом, словно вспугнуть боится:

– Откуда они такие? Неужели в форточку надуло?

А мужик, не будь дураком:

– Ночью напечатал, – говорит, – теперь сушу.

Сосед спичками разжился, пообещал с получки целый коробок вернуть и бочком, бочком к двери. Мужик доволен, что напугал, и быстро выпроводил лишний рот, нашел заначенное на донышке, подлечился, собрал деньги, чтобы к приходу жены было все аккуратненько, включил телевизор и задремал. Но поспать не дали. Новые гости заявились. Один в форме, двое в штатском.

– Почему долго не открывал? – интересуются.

– Спал, – говорит, – и телевизор громко работает.

– А где аппарат?

Мужик хоть и с похмелья, но смекнул, кто успел настучать.

– У соседа, – говорит.

Серьезные гости и эту версию не оставляют без внимания. Врываются к соседу. А тот самогонку гонит. Аппарат на плите, под змеевиком литровая банка с прозрачной жидкостью. Это московские артисты в кино мутную пьют, а у народных умельцев самогоночка чище слезы ребенка.