Дженни Колган - Шоколадная лавка в Париже [litres]

– Шеф… – потрясенно выговорил он.

– Знаю, знаю, – отмахнулся Тьерри, но во взгляде шоколатье промелькнуло удовлетворение. – Я же сам его приготовил.

Клэр улыбнулась Тьерри. Он повернулся к ней.

– Ты моя муза! – воскликнул Тьерри и поцеловал ее, слизнув с губ густую каплю волшебного напитка. – А так еще вкуснее… – пробормотал он и поцеловал ее снова. – Видишь? Ты просто обязана вернуться. Ты нужна мне. Ты вдохновила меня на величайший из шедевров.

Тут один из покупателей спросил:

– А мне можно попробовать?

– Ну, не знаю. – Тьерри окинул его строгим взглядом. – Вы хороший человек? До сих пор этот шоколад пробовали только хорошие люди.

– Хороший я или нет, судить не берусь, – ответил мужчина. На нем была фетровая шляпа и желтый шарф. Как раз то, что нужно, когда на улице царит пронизывающий холод. – Зато я журналист из газеты «Монд».

Тьерри взял большую чашку, наполнил до краев и протянул журналисту:

– Пей, друг, и будь счастлив!

Мужчина отпил глоток и сразу полез за блокнотом.

– Вот, пожалуйста. – Тьерри одарил Клэр взглядом, исполненным нежности. – Ты сделала из меня гения.

Клэр весело засмеялась. В эту секунду она с радостью порвала бы на мелкие клочки обратный билет и навсегда отказалась бы от возвращения домой. Ну и пусть они с Тьерри будут жить во грехе! Клэр выпила еще волшебного шоколада. В этот момент почти ничто не омрачало ее счастья.

Вот только вспомнилось мамино недавнее письмо. Мама спрашивала, сильно ли Клэр выросла, передавала добрые пожелания от друзей и родственников, с энтузиазмом рассказывала о новом молодежном клубе при церкви и о приеме для всех прихожан. В глубине души Клэр понимала: она вернется. Конечно же вернется.

Дверь отделения распахнулась так резко, что ударилась о стену. Я вскинула голову – сама не заметила, как задремала. Странная реакция на стресс, но я просидела в коридоре больше двух часов, телефон разрядился, и больше делать было нечего.

Время от времени я встречала Лорана на вечеринках, обычно в лихой компании громогласных молодых поваров и моделей. Сами предпочитал общество художников и музыкантов, поэтому на друзей Лорана поглядывал свысока. Лорана часто можно было увидеть под руку с какой-нибудь тощей девицей с надутыми губами – каждый раз с другой. Лоран кивал мне при встрече, но не более того. Я рассудила, что такой легкомысленный тип мне неинтересен, и не обращала на него внимания. Но сейчас Лорана никто бы не назвал легкомысленным. Ни разу не видела его таким напуганным.

Лишь сейчас я заметила, как он похож на отца, только стройнее и кожа смуглее. Глаза большие и выразительные. В них читается страх и тревога. Рот широкий, губы чувственные. Лоран выше большинства французских мужчин. Фигура крепкая, но не полная: как раз то, что надо. Я вскочила, вытирая рот рукой. Жаль, что в сумке нет жвачки.

– Как он? Где он? – злым голосом выкрикивал вопросы Лоран. – Его уже прооперировали?

Такое чувство, будто в случившемся виновата я.

– Еще нет, – ответила я, стараясь говорить мягким, успокаивающим тоном. – Врачи сказали, операция будет идти долго.

– Почему долго?

Я пожала плечами:

– Кажется, врачам труднее работать, когда пациент… немного крупнее большинства.

– Это потому, что он толстый? Вот дурак! Полный идиот!

Лоран обвел коридор сердитым взглядом.

– Где Элис?

– Разве Фредерик ей не позвонил?

– Это вряд ли. Он ее терпеть не может.

– Не до такой же степени!

Лоран промолчал.

– Что он делал, когда случился приступ? Почему вы были с ним?

– Ничего мы с ним не делали! – оскорбилась я.

Между прочим, это не я раскормила Тьерри, как на убой.

– Он просто позвал меня прогуляться, и все.

– Значит, вы только гуляли? А бренди случайно не пили?

– Меня никто не предупреждал, что в мои обязанности входит не давать начальнику пить бренди! – почти прокричала я.

Лоран примолк.

– Извините, – буркнул он. – Вы и впрямь ни при чем. Просто я очень волнуюсь.

– Понимаю, – кивнула я. – Это совершенно естественно. Надеюсь, новости скоро будут.

Лоран огляделся по сторонам затравленным взглядом:

– Он не может… не может умереть…

Тут Лоран запнулся.

– Анна, – услужливо подсказала я.

– Помню, – буркнул он, рассеянно ероша густые темные волосы.

– Мы с ним несколько месяцев не разговаривали, – пробормотал Лоран. – Он не может… не может…

Я покачала головой:

– Он о вас вспоминал сегодня утром.