Юрий Гаврилов - Записки комбата

— А, где же море огня?

— Вы не первые, кто на этом попались, — ответил повстречавшийся им офицер.

— А огни, это освещение частей, парков с боевой техникой, учебных центров, полигонов и других, необходимых гарнизону, объектов. Растительности здесь, как видите, нет, поэтому и видно все, как на ладони. Так что, лучше не раскисайте, а примите все, как должное, и быстрее вливайтесь в нашу дружную семью. Не вы первые, не вы последние. Время пролетит, не заметите. Район здесь заменяемый, приравнивается к крайнему северу, есть ряд льгот. Холостяки служат всего три года, женатые — пять лет. Китайцы, правда, последнее время шалят. В общем, вперед и с песней!

Да!.. Настроение, как-то у всех сразу упало. Но, что делать, служба есть служба и лейтенанты разошлись по своим частям согласно предписаниям.

4

В штабе дивизии Сибирцев получил направление — начальник связи танкового батальона мотострелкового полка. Все КПП полков располагались вдоль бетонки. Порт-Артурский полк был предпоследним, поэтому до него Сергею добираться пришлось минут сорок. В дальнейшем это очень пагубно скажется на службе, так как общага и кормушка (офицерская пайковая столовая) находились в жилой зоне, далеко. Часто приходилось оставаться голодным.

Сергей был недоволен своим назначением. Во-первых, его специальность — проводная связь, а здесь скорее нужен радиоспециалист. Во-вторых, какой смысл было учиться четыре года, получить высшее образование и опуститься до батальона.

Подсознательно он чувствовал, что во всем этом есть какая-то злая подоплека, скорее всего, что-то нехорошее написал в характеристике и личном деле злопамятный курсантский взводный. Но, защитников в армейской иерархии у Сергея не было, а простых смертных, не больно-то и слушали, поэтому пришлось смириться и тянуть ратную лямку на том посту, который ему «доверила» Родина.

Жить Серегу определили в офицерское общежитие. Условия были спартанские: четыре кровати с панцирными сетками, тумбочки, стулья, стол по средине комнаты и шкаф. Все, естественно, с инвентарными номерами. Туалет и умывальник в конце длинного коридора. Гарнизонная баня — раз в неделю. Питание трехразовое, бесплатно в пайковой столовой или за деньги в офицерском кафе.

Все развлечения находились в Доме офицеров — библиотека, кино, каждый день новое, и танцы по выходным и праздничным дням. Телевизор принимал с трудом только одну программу. За железной дорогой (за речкой), находилось село Даурия, ставка белого казацкого атамана Семенова в гражданскую войну. Ходили туда только днем и по необходимости, в магазин за водкой и спиртом или детям за молоком, так как этих продуктов в военторге не было. Местное население, «семеновцы», считали себя ущемленными в правах советской властью и к военным относились, мягко сказать, не очень дружелюбно. Не раз, бывало, уйдет офицер после танцев провожать молодую красивую казачку (плод любви русского и бурятки) за речку и поминай, как звали, найдут забитым в степи или разрезанным поездом на рельсах.

Произошел такой случай. Командир дивизии, генерал, вечером возвращался на уазике с вертолетной площадки, расположенной на другом конце села, в гарнизон. В центре села в этот момент гуляла местная молодежь, был субботний вечер. Пьяная толпа обступила УАЗик, перегородив проезд. Затем перевернули его на бок, вытащили людей и начали их избивать. В это время мимо проходили взрослые и вступились за военных. Это их и спасло.

В общем, комдив прибежал в Дом офицеров, где в это время шли танцы. Весь в крови, синяках и ссадинах. Поставил задачу коменданту и начальникам патрулей, находившимся там, о задержании хулиганов. Об этом узнали отдыхающие офицеры и подняли четыре офицерские общаги. Весть дошла до казарм. В общем, когда цепи военных окружили село, в их составе было уже порядка трех тысяч человек. Все начали сближаться к центру села, загоняя на сопку всех подростков и мужиков. Началась бойня. Трупов, конечно, не было, но местная больница и гарнизонный госпиталь переполнились травмированными «семеновцами». Были громкие разборки, прилетала комиссия из Читы. Урок местным, преподнесли хороший, они надолго притихли.

Жива еще была девяностолетняя любовница Семенова. Кстати, позже Сергей брал у нее молоко и общался. Неплохая бабуля, веселая, могла еще и сто грамм пропустить и частушку спеть. Вспоминала, как здесь квартировалось войско атамана и как, под ударами красных, ушло в китайскую Маньчжурию, закопав в пути, в долине Смерти, в девяти километрах от Даурии, часть золотого запаса России, доверенного ему адмиралом Колчаком. Это золото не найдено до сегодняшнего дня и не дает покоя многим кладоискателям.