Юрий Гаврилов - Записки комбата

— Кто бы говорил. Уже три экзамена на «отлично» сдала, сдашь и последний.

Любаша сняла легкое платьице, разложила покрывало и легла загорать.

— Ну, что стоишь, как истукан, ложись, загорай или читай вслух билеты.

Серега действительно был смущен и взволнован красотой и чистотой девичьего тела.

— Ну, что ты топчешься? Все солнце мне загородил. Ложись рядом.

Сергей упал на покрывало и стал читать вслух ответы на вопросы билетов. Краем глаза он наблюдал за Любашей. Какая же она красивая, — думал он. Огромные карие глаза, смотрящие всегда с насмешкой, черные брови, как два крыла, взметнулись над ними. Длинные, мохнатые, чуть выгоревшие на солнце ресницы были прикрыты. Из приоткрытых алых губ виднелись ровные белые зубы. Улыбка ее сводила с ума всех дворовых парней. Белесые длинные локоны волос ложились волнами на спину. На талию и ноги Серега даже посмотреть не мог, это было что-то умопомрачительное, недоступное и греховное, казалось ему.

В общем, Серега был по уши влюблен в Любашу. Это длилось уже два года, с момента первой встречи, когда семья Кузнецовых поселилась над ними, на втором этаже их двухэтажного дома. Они учились в разных школах, поэтому виделись только дома. Дом был старый, не благоустроенный, полы скрипучие. Его мама подшучивала, что утром Серегу в школу пушкой не разбудишь, но стоит Любе пройти вверху, как он подскакивал словно ужаленный.

После школы, пока родители на работе, надо наносить дров к печкам и воды. Серега стоял возле окна и ждал, когда Люба выйдет по хозяйству. Тогда он хватал ведра и бежал на колонку, вслед за ней. Возвращались они уже вместе, делясь последними школьными новостями.

Бывало, что Любаша долго не шла по воду, и тогда Серега бежал один. Когда возвращался, невольно смотрел вверх на окна Любы. В это время она, как специально, становилась на подоконник в очень коротком халатике или выходила на балкон. У Сереги от вида снизу подкашивались ноги, вода из ведер расплескивалась, а проказница Любаша, только весело хохотала…

— Эй, пифагоровы штаны, ты что, опять уснул?

Любаша трясла Сернея за руку. Нет, так дело не пойдет, да и уже жарко стало, пойдем по домам.

— А ты вечером в город выйдешь?

— Не знаю, наверное.

— Ну, давай, счастливо, увидимся.

До выпускного вечера оставалось пять дней и один экзамен — математика. О том, что сдаст его хорошо, Серега был уверен на все сто. Математику он любил. Она ему легко давалась, особенно последний год, когда по совету своей классной руководительницы он поступил заочно на подготовительные курсы в МФТИ. Справедливости ради, надо сказать, что Валентина Егоровна помогала ему в решении контрольных работ присылаемых из Москвы.

В общем, с учебой все было нормально. Средний балл за аттестат 4,8, а вот, что делать дальше, тут большой вопрос, так как город Вытегра, родина Сергея, находился вдали от цивилизации. До ближайшей железной дороги 250 километров. Среди глухих лесов, непролазных болот, многочисленных рек и озер, на стыке Ленинградской, Вологодской областей и Карелии. Молодежь здесь связывала свою судьбу с работой в лесу или на реке. Сначала старались уехать подальше — в Москву или Ленинград, счастливчики оставались там учиться и работать, большинство же возвращались домой.

Серега стоял на перепутье. Можно было ехать учиться в Москву, в МФТИ (после подготовительных курсов брали без экзаменов), друзья звали в ЛИВТ, что больше всего ему было по душе. Видел себя в будущем капитаном теплохода или большого сухогруза река-море. Тетка звала в Петрозаводск, поступать в университет на медицинский факультет, она была большим начальником в министерстве здравоохранения, обещала помочь. Была возможность продолжить музыкальное образование по классам баяна и духовых инструментов в музыкальном училище. В военкомате приглашали в военные училища. Одно было непрекословно — высшее образование. Родители в его выбор не вмешивались.

Вечером, того же дня, раздался свист под окном.

— Это тебя ребята на улицу вызывают, — сказала мама.

Серега выскочил из дома, там его ожидали двое из троицы закадычных друзей.

— Ну, что, по «гранчаку» и на танцы? — предложил Валерка.

Ребята знали, что родители у Валерки часто ставили брагу, а он ее подворовывал. В городе почему-то самогона не гнали. То ли статьи за аппарат боялись, может, терпения, пока выбродит, не было. Все употреблялось на стадии браги. В этом деле тоже были свои специалисты. Брага браге рознь. У Валерки отец делал отменный напиток. Да и сами пацаны, порою, на большие праздники, ставили дома втихаря по бутыльку, под видом опытов по химии. Матери обычно верили, а отцы молчали, так как накануне праздников сами же и половинили их.