Энн Наполитано - Милый Эдвард [litres]

Я пытался придумать, как оказаться у машины, удрать с этого ужасного места, а потом услышал тебя…

Эдвард делал все возможное, чтобы избежать воспоминаний о катастрофе, но иногда они наваливались на него, как болезнь, и, как только это начиналось, спасения от них не было. Кошмары настигали его в темноте бессонных ночей. А иногда подкрадывались к нему, когда он определенным образом задерживал дыхание или когда громкий шум заставлял его сердце биться быстрее.

Внезапно внутри него накренился самолет.

Он сжимал руку отца и руку Джордана, теперь они были сплетены воедино – как веревка. Эдди смотрел на эту веревку, когда верхние отсеки с грохотом открывались и сумки падали. Он не был уверен, направлен ли самолет вверх или вниз.

– Я люблю вас, ребята, – хрипло сказал Брюс. – Я хочу быть здесь, с вами. Я люблю вас.

– Я тоже вас люблю, – сказал Эдди.

– Люблю вас, – сказал Джордан.

– Джейн! – кричал Брюс.

Люди вокруг Эдди издавали звуки, которых он никогда раньше не слышал и никогда больше не услышит. Раздался оглушительный треск, словно мир раскололся надвое. Он почувствовал слезы на своей руке. Они его или Джордана?

Шум был настолько громкий, а давление на лицо и кожу настолько сильное, что он еле держал глаза открытыми.

Он падал.

Все падали.

…сначала я не поверил своим ушам, Эдвард. Я думал, что мне все это кажется. Но одна и та же фраза звучала снова и снова, и я двигался к ней, как будто она была магнитом.

Я отодвинул в сторону металлический лист: ощущение было такое, будто открываешь дверь, и вот ты здесь, разъяренный, словно обиженный ожиданием. Ты посмотрел мне в глаза и закричал: «Я здесь!»

Я смотрел на тебя, на этого маленького мальчика с ремнем безопасности на талии, пока ты снова не закричал. Потом я шагнул вперед и поднял тебя, а ты обнял меня за шею, и мне показалось, что ты спасаешь меня в тот же миг, что и я спасаю тебя.

Мы вернулись к остальным, а ты все повторял, уже тише, но с той же настойчивостью: «Я здесь. Я здесь. Я здесь».

Эдвард и Шай ехали с опущенными окнами через всю страну на «акуре» – подержанной машине, купленной на деньги Джакса.

Эдвард воспользовался чеком, чтобы воплотить в жизнь большинство идей, которые к нему пришли в ту ночь в подвале. Он оплатил обучение Шай и Махиры; средства пришли на счет Махиры от имени благотворительной организации, занимающейся помощью представительницам этнических меньшинств, и поэтому она не знала, кто на самом деле перечислил их. Оказалось, что Лейси благодаря работе в больнице овладела полезными административными навыками и могла придумывать различные прикрытия для распределения средств. Она поддерживала связь с Ботаническим клубом директора Арунди, передавая им деньги с оговоркой, что директор никогда не узнает, откуда они берутся. Клуб спроектировал и построил отдельно стоящую оранжерею, где любители могли проводить свои собрания и демонстрировать личные коллекции, включая выдающееся собрание папоротников Восточного побережья. Лейси также основала небольшую благотворительную организацию, которая оказывала помощь выжившим в катастрофах, чтобы делать подарки другим людям – их выбрал Эдвард – среди них был и Гэри и Фонд охраны китов, где тот работал, Лолли Стиллман, монахиня и трое детей, чьи фотографии Шай никогда не забудет.

Кондиционер в машине был весьма своенравный, поэтому они старались не пользоваться им, хотя температура снаружи зачастую достигала тридцати двух градусов. Они предпочитали ехать по шоссе на полной скорости. Когда наступала очередь Шай садиться за руль и выбирать музыку, она откидывала волосы (снова каштановые) и включала хип-хоп. Она периодически битбоксила, что вызывало у Эдварда приступ смеха. Когда он садился за руль, выбор был более широкий. Он выбирал в соответствии со своим настроением: иногда подкаст, иногда Баха, иногда ехал вообще без музыки.

Две недели назад они окончили школу, церемония прошла под белым навесом на вершине холма. Директор Арунди вручил дипломы, миссис Кокс и доктор Майк тоже присутствовали, как и Лейси, Джон и Беса. Эдвард перестал быть пациентом доктора Майка шесть месяцев назад, и он был удивлен тем, как счастлив видеть терапевта. Подарком миссис Кокс на выпускной стал экземпляр только что изданной книги стихов ее сына – Эдвард и Шай широко улыбнулись, когда сняли оберточную бумагу и увидели издание.

– Харрисон очень талантлив, – сказала миссис Кокс, поднимая книгу так, чтобы все могли видеть обложку. – Он получил премию Уолта Уитмена, довольно престижную.