Чжан Цзе - Тяжелые крылья

Да, наверное, ни о чем.

Когда первая порция пельменей была готова, Ли Жуйлинь раздвинул толпу людей и, крепко держа миску в руке, произнес:

— Эти пельмени мне хочется поднести нашему Чэню!

У него был такой решительный вид, что соперничать с ним никто не посмел. Да он и сам считал, что у него есть полное право на первенство…

Однажды директор поручил ему руководить устройством пруда для разведения рыбы. Это была часть долгосрочного плана, рассчитанного на улучшение условий жизни рабочих и служащих всего завода. Чэнь Юнмин предупредил, что склоны пруда надо обязательно утрамбовать катком, засыпать камнями, а сверху — песком. В то время Ли Жуйлинь еще таил обиду на директора и не прислушался к его словам.

Один из участков дамбы он обработал не так. Запустили воду, рыбью молодь, а когда пришли холода, то именно этот участок прорвало — вода ушла вместе с мальками. Лишь тогда Ли Жуйлинь понял, что натворил. Предстояло отвечать перед всем коллективом завода. Директор-то ничего, самое большее — отчитает, а рабочие и служащие так надеялись на рыбоводческие хозяйства! Цены на продукты быстро росли, снабжение свежей рыбой шло с перебоями, люди собирались хоть как-то поправить дело. В общем, Ли Жуйлинь так расстроился, что, прибежав в заводоуправление, тут же разрыдался. Чэнь Юнмин долго молчал, а потом сказал: «Ладно, не переживай, вместе начнем все сначала!» — «Ну поругай меня!» — «Я не хочу тебя обвинять. Слезами ты искупил свой просчет. Ясно, что у тебя все же есть чувство ответственности. Эти слезы драгоценны!»

Говорят, человеческая жизнь — это приобретение друзей. Обида на директора за то, что он прежде сместил его, исчезла у Ли Жуйлиня, как та вода, что ушла из пруда. Он начал совершенно по-другому относиться ко всему, что делает Чэнь Юнмин, взглянул на него иными глазами.

…Директору совсем не хотелось есть. Ему бы теперь поспать вдоволь, наверстать упущенное за трое суток, но он чувствовал, что все равно не сможет заснуть. Только что ему сообщили, что министерство планирует провести симпозиум по идейно-политической работе и всем участникам необходимо подготовить доклады. Это сообщение окончательно выбило его из колеи. Совещания, туманные доклады, где одно с другим не сходится! Опять что-нибудь вроде «обмена опытом идейно-политической работы на основе примера Дацина» или как «укреплять идейно-политическую работу на предприятиях в новых условиях, как изыскивать пути научного подхода к этой работе». Конечно, знать об опыте Дацина всем нужно, но что тут еще изыскивать? И наверху, и внизу, и в большом, и в малом — всюду компромиссы и примиренчество. Как быть нижестоящим, если те, кто вырабатывает политику, требуют то одного, то другого, сами не зная, чего хотят? Как мы можем в таких условиях хорошо делать свое дело?

К тому же позвонил замминистра Чжэн Цзыюнь, сказал, что, раз завтра воскресенье и у министерских выходной, он хочет побывать на заводе. Чтобы его водитель в воскресенье отдохнул, он попросил Чэнь Юнмина заехать за ним на машине. Наверное, замминистра выбрал именно этот день потому, что не хочет шумихи. Ведь если бы он приехал не в воскресенье, если бы договаривался через секретаря, то вместе с ним явились бы начальники управлений, отделов, инженеры, техники, секретари — целый эскорт. Но в чем все-таки дело? Чэнь Юнмин не мог не ломать голову над причиной приезда Чжэн Цзыюня…

Иногда к человеку как бы приходит второе дыхание. Принимая миску с пельменями, которую Ли Жуйлинь протягивал ему с таким важным видом, директор вдруг почувствовал прилив свежих сил — будто родился заново. Такое редко бывает с натерпевшимися в жизни, поэтому Чэнь Юнмин хорошо знал цену этому ощущению. Как ему хотелось, чтобы именно в этот миг кто-нибудь излил на него свою обиду, выразил недовольство. Ведь Люй Чжиминь все еще в больнице… Но радостные люди, окружившие его, отводят глаза — так воспитанный человек не станет пристально смотреть на чью-либо лысину. Чэнь Юнмин лишь пробормотал неразборчиво:

— Спасибо, спасибо всем вам!

Он взял палочками пельмень, но рука словно одеревенела, и пельмень выскользнул, упал обратно в миску. Наконец его удалось выловить. Директор поднял голову и посмотрел на толпившихся вокруг людей. Треск хлопушек, удары барабанов и гонгов, крики — все стихло. Люди молча глядели на него, а он вдруг увидел в толпе старого Люя, его помутневшие с возрастом глаза, жиденькие усы и дрожащий подбородок. Чэнь Юнмин поднес к его рту зажатый палочками пельмень и сказал: