Чжан Цзе - Тяжелые крылья

Пот прошел, но на грудь как будто легла тяжелая гиря. Ну и сон же был, право. Совершенно нелепый.

Сначала приснилось, будто Ян Сяодун со своими дружками, стоя на самом верху мостового крана, мочатся и гадят оттуда вниз. Затем цех превратился в большой каток, а янсяодуновцы все на коньках. Поработают у станка — покатаются. А станки, заготовки, детали — все какое-то ненормальное. Особенно готовые детали. Только их выточат, как они прыг со станка, словно у них есть ноги, и бегут к ящику. Будто ягнята, которые, едва родившись, могут уже ходить. И вообще, все в цехе двигается и прыгает. У него, У Годуна, аж в глазах зарябило и голова закружилась. Затем кто-то включил громкоговоритель, и послышался голос:

— А сейчас предлагаем вам выступление товарища Гэ Синьфа! Звукоподражание!

И тотчас залаял пес:

— Гав-гав-гав!.. Гав-гав-гав!

А затем заорала кошка:

— Ми-а-а-у!

Потом кошка и пес сцепились между собою:

— Гав-гав!.. Мяу-мяу!..

У Годун словно видел перед собою пса с прижатыми к голове ушами, оскаленными зубами и кошку с вздыбленной шерстью, схватившихся так, что трудно понять, где кто…

Он крикнул что было сил:

— Прекратите! Сейчас же остановите цех!

Но никто не услышал и не послушался. Больше того, все стали дразнить его, строить рожи, высовывать языки.

Люй Чжиминь, оттолкнувшись коньком, подкатил к нему:

— Вы в этом ничего не смыслите! Учитесь у нас!

У Годуну пришлось самому побежать к рубильнику, но, сколько ни искал, рубильника не нашел. У Бинь погрозил ему пальцем.

— А рубильником мы заведуем! Это новая технология, вам надо бы подучиться сперва пару дней!

Начальник цеха в ярости затопал ногами, поскользнулся и грохнулся вверх тормашками. Заорал:

— Я вам покажу!

И… проснулся.

Вот такой был сон. Разве станешь его кому-нибудь рассказывать?

У Годун тяжело вздохнул. Его взгляд упал на маленький белый стул у окна, где сидел этим утром Ян Сяодун, пришедший его проведать. Ян Сяодун теперь стал начальником цеха. Быстро в гору, однако, двинулся. А какой из него начальник? И сидеть-то не может по-человечески. Раскорячил ноги, уселся, как на бревно, передние ножки стула задрал, а спинкой к стене привалился. Стул все скрип да скрип. У Годун даже разговаривать не мог спокойно:

— Сяодун, ты бы сел нормально. Сломаешь же.

Как ни странно, тот сразу послушался. Ни слова не говоря, повернул стул спинкой вперед и снова сел верхом. О господи, это же стул, а не осел! А еще, видите ли, начальник цеха! Он — начальник, а кто будет отвечать за идеологическое воспитание? Говорят, Чэнь Юнмин сказал: «Пусть Ян Сяодун пока и займется».

Не член партии! Он станет других воспитывать, а его самого кто?!

— Ну, что нового на заводе?

У Годун, находясь в больнице, думал больше всего не о детях или жене. Что о доме-то беспокоиться? Это — женское дело. Тем более что его Лю Юйин — и мать, и жена прекрасная. Дети сыты, одеты, здоровы, чего еще надо?

Нет, он больше всего тревожился за свой цех. Там ведь у каждого рабочего свой характер, а для любого дела нужен глаз да глаз.

— На Первое октября [39] Годовщина образования КНР (1949). устроили танцы.

Новоявленный начальник цеха как нарочно выбрал, чем побольней задеть его.

— Танцы?! — У Годун тотчас оторвал голову от подушки. — Кто организовал?

— Комитет комсомола. — Ян Сяодун поскреб подбородок пальцем, кося глазами на У Годуна. А в глазах его ясно читалось: «Чему ты, собственно, удивляешься?»

— И партком разрешил? — Против этого восставало все нутро У Годуна.

— Еще бы! Сам директор предложил. — Ян Сяодун так легко отражал все его наскоки, будто держал в руке волшебный меч. Ну дела! Мало им безобразий. Лягушачьи очки, брюки-дудочки, магнитофоны, а теперь еще танцульки! Совсем замечательно! Ох, чем дальше, тем больше беспорядка. У Годуну не верилось, что на всем заводе не отыскалось ни единого здравомыслящего человека, способного возмутиться.

— А как массы прореагировали?

— Что массы? Им весело было очень, директор сам танцевал… Инженеры и техники — вот танцуют! Не то что мы, прыгаем да трясемся. Все, конечно, было культурно, как полагается… А директор с женой — ну давали! Так плясали фокстрот — по всему залу скакали… Директор сказал, чтобы каждый принарядился; кто хочет, пусть надушится духами, одеколончиком… Если девушку приглашаешь — чтоб вежливо, красиво: говорить ей «прошу вас»… И еще он сказал, что на танцах невесту искать удобно: приглянулась какая — вперед!.. По-моему, точно: гораздо свободнее держишься, чем когда знакомит кто-то. — Ян Сяодун был явно доволен, косматые его брови то и дело подпрыгивали. Все другие больные внимали его рассказу, как зачарованные. Кто хихикал, кто прищелкивал языком. Тот, что преподавал в институте, сказал: