Сэнди Тейлор - Сбежавшие сестры

Джин с Эриком пришлось раньше времени вернуться с острова Уайт, куда они отправились в медовый месяц, потому что канадцев отправляли на фронт. За день до Нового года Джин вручила мне знакомый голубой конверт.

– Роберт попросил тебе передать.

При звуке его имени у меня внутри все перевернулось. Меня это разозлило: получается, он до сих пор имеет власть надо мной. Я не хотела знать, о чем он пишет, мне было все равно.

– Не возьму, – сказала я.

– Так я и думала, что ты откажешься. Послушай, Нелл, знаю, что он повел себя ужасно, и не стану его оправдывать, но, по-моему, ему действительно стыдно. Да, он обаятелен и умеет красиво говорить, но ведь это письмо все равно ничего не изменит, а ты больше и не увидишь Роберта. Он уходит на войну и просто хочет с тобой помириться. В любом случае я отдала письмо. Понятия не имею, что в нем, но полагаю, он попросит тебя о последней встрече. Решай сама, Нелл. Никто тебя не осудит, если ты откажешься. Уж точно не я.

Я взяла письмо и положила в карман фартука.

– Я подумаю, – пообещала я.

– Не стреляй в гонца, я всего лишь доставила письмо.

Я улыбнулась:

– Все в порядке. Сегодня я ни в кого стрелять не планирую.

Джин вздохнула с облегчением, и мы обнялись.

Весь день я ни на секунду не забывала о письме. Я ощущала его тяжесть, хотя на самом деле оно ничего не весило. Моя душа словно раскололась: одна половина хотела порвать конверт на клочки и выбросить, а вторую мучило любопытство. Что такого Роберт мог написать, что хоть немного оправдало бы его поступок? В свой перерыв я вышла из отеля, перешла дорогу и села на скамейку на остановке. Было очень холодно, и я пожалела, что не надела кардиган. Я распечатала письмо. Руки дрожали не только от ледяного ветра, дувшего с моря, но и от волнения.

У Роберта был красивый почерк. Строчки выглядели ровно и аккуратно, как будто он тщательно взвешивал каждое слово. Я начала читать.

Милая Нелл!

Если ты читаешь это письмо, спасибо тебе. Это уже больше, чем я заслуживаю.

Я был идиотом и ужасно с тобой обошелся. Не могу оправдаться даже тем, что был несчастлив в браке, потому что это неправда. Я не только обманул твое доверие, но и предал жену и сына, и мне ужасно стыдно за себя. Я не тот, кем себя считал.

У меня нет привычки обманывать женщин. Я никогда раньше так не поступал, и, поверь мне, это больше никогда не повторится. Мне нет оправдания. Я не должен был так поступать. По крайней мере, надо было сразу обо всем тебе рассказать. Сможешь ли ты простить эгоиста, который влюбился в тебя, хотя не имел на это никакого права?

Скоро нас отправят на фронт, и я бы очень хотел увидеться с тобой напоследок. Завтра в девять вечера я буду ждать в баре Гранд-отеля, от всего сердца надеясь, что ты придешь.

Я сложила письмо и убрала в карман. Я была рада, что все же решилась прочитать его и что в нем не было кучи оправданий. По правде говоря, письмо показалось мне очень искренним. В нем Роберт представал гораздо более уязвимым, чем человек, которым я увлеклась. Но это не значило, что я готова увидеться с ним. Что, если бы я пошла у него на поводу? Я могла остаться одна с ребенком на руках. Об этом он не подумал? Получается, Роберт думал лишь о себе и о своих желаниях? Все это сбивало с толку, и мне нужно было с кем-нибудь поговорить.

Я стояла у окна в комнате мисс Тимони и смотрела на улицу. Весь день дул штормовой ветер, и люди почти не выходили из домов. Я терпеливо ждала, пока она дочитает письмо Роберта. Мне хотелось, чтобы кто-нибудь сказал мне, что делать, а мнению мисс Тимони я доверяла.

– Присядь, Нелл, – сказала она наконец.

Я пересекла комнату и села на табуретку с бархатной обивкой. Мисс Тимони свернула письмо и протянула мне.

– Я не могу решить, идти ли к нему, мисс Тимони. Не знаю, есть ли в этом смысл.

– Ну, думаю, для Роберта смысл есть. Вопрос в том, как это повлияет на твое состояние. Что говорит тебе сердце, Нелл?

– Ничего определенного. То мне кажется, что я должна увидеться с ним, ведь скоро Роберт уйдет на фронт, и он сожалеет о своем поступке, то вдруг я начинаю злиться и мне хочется, чтобы он страдал. С какой стати я должна успокаивать его совесть просто потому, что ему так захотелось? Ведь так оно и было с самого начала: Роберт все время пытался добиться своего.

Мисс Тимони сняла очки и положила на стол, а потом протянула ко мне руки и сжала мои пальцы в своих.