Татьяна Василевская - Если бы

В госпитале все было по-прежнему. Филимон был без сознания. Вера сидела на краешке кровати держа его за руку. Один раз она тихонько погладила потемневшую от загара колючую щеку, чувствуя под пальцами его тепло. Филимон не слышал ее, но она надеялась, что где-то там, где сейчас пребывает его сознание он все равно чувствует, что она здесь, что он нужен ей, что она сделает все, что бы он остался.

Филимон пришел в себя только на четвертый день. Поняв, что это она сидит напротив него он улыбнулся и его пальцы дрогнули в ее руке, слегка сжимая ее.

— Привет! — сказала Вера радостно улыбаясь ему той улыбкой о которой он всегда мечтал. В глазах ее стояли слезы. — Ты меня напугал.

Она осторожно провела рукой по его светлым, выгоревшим на солнце волосам. Это был очень счастливый момент. Филимон почувствовал, что пусть ненадолго, но он получил то о чем мечтал. Что будет потом неважно. Стоило почти умереть, что бы сейчас эта маленькая рука прикоснулась к нему, что бы эти глаза, с дрожащими в них, готовыми выкатиться наружу слезинками, смотрели на него с нежностью и теплотой.

Она приезжала почти каждый день. Сидела рядом с ним. Рассказывала про Сеню с Алешей, про Вована. О своей новой работе, вспоминала разные смешные истории. Филимону запретили разговаривать и он молча слушал ее, любовался ей, смотрел, что бы насмотреться «на потом, на будущее», когда ее уже не будет рядом. Когда он покинет эту палату и ее больше не будет в его жизни.

Вера чувствовала как с каждым днем ее боль понемногу уходит. Рана в ее душе, все еще продолжающая болеть, потихоньку затягивается. Шрам останется, он никогда не заживет окончательно, но она уже может дышать, все глубже и глубже. Воздух проходит в легкие, почти как и прежде. Как будто она и сама выздоравливает вместе с лежащим на кровати напротив нее Филимоном, час за часом, день за днем. Медленно, но выздоравливает. Возвращается к жизни.

Он ни разу за все время ни словом ни взглядом не напоминал о своих чувствах к ней, не дал понять, что твориться у него внутри. Но теперь, зная его тайну, она безошибочно видела во взгляде его голубых глаз обращенных на нее, запрятанное глубоко-глубоко то сильное чувство, которое он испытывает. Она просто знала, что он любит. И ее застывшая душа оттаивала каждый раз, когда она входила в палату и видела этот взгляд. И все чаще у нее появлялась мысль, что может быть они смогут спасти друг друга от этой не проходящей боли, смогут согреть друг друга своим теплом. Подарить надежду друг другу. Ведь если она осталась жить, когда казалось, что ее мир рухнул и все кончено, значит есть шанс, что все еще может быть. Ее разбитое сердце с каждым днем начинало биться в груди все сильней и сильней, возвращая ее к жизни. Как на изуродованной взрывом земле постепенно, со временем, начинает прорастать трава и цветы и затем, спустя несколько лет, уже остается только углубление, тоже поросшее травой и цветами и только по этому углублению можно догадаться, что когда-то здесь произошло, что-то страшное, что земля была разорвана снарядом и казалось, что след останется навсегда и никогда не заживет, и эта земля так и останется мертвой. Все проходит. Время лечит, особенно если есть лекарство способное помочь исцелению.

Они не говорили о будущем. Они вообще не говорили «о них двоих». И Вера не особо задумывалась, что их ждет дальше. Это не важно. Они есть. И они живы и есть надежда. А все остальное не имеет значения. По крайней мере сейчас.

Филимон почти поправился. Он держался, по-прежнему, немного отстраненно. Как будто боясь подпустить ее близко, боясь, что она разрушит его непрочную оборону, которую он с таким трудом воздвигал, в попытках отгородиться от нее. Вере было наплевать на его «маневры» по спасению себя от собственных чувств, по спасению от себя самого. Он был в ее власти, как всегда бывает во власти женщины влюбленный мужчина. И ее радовала эта власть над ним, она предавала смысл ее жизни, дарила надежду на то, что счастье еще возможно.

Вера решила поговорить с Филимоном, когда он выпишется. Он конечно попытается отвертеться, уйти от разговора, но она не даст ему такой возможности. Она возьмет дело в свои маленькие женские руки и большой, сильный Филимон никуда не денется. Ему придется набраться мужества и открыть наконец свою душу перед ней.

Накануне выписки у Веры была важная встреча по работе, и она предупредила Филимона, что приедет на следующий день, когда его будут выписывать. Встреча отменилась, и она все же решила поехать в госпиталь. Она соскучилась и, то, что она снова по кому-то скучает безмерно радовало ее. Она снова живет, снова чувствует. И это так прекрасно!