Татьяна Василевская - Дом у скалы. Все остальное — декорации

— Не знаю, — честно призналась она. — Не дотащу, значит, брошу где-нибудь.

Еще какое-то время ушло на поиски квартиры. Северцев никак не мог вспомнить ни номер своей квартиры, ни даже этаж, на котором он живет.

— Ты идиот? — сердито сказала Ольга, висящему на ее плече мужчине. — Как можно так напиться, что вообще ничего не соображаешь? Как тебя еще не прибили где-нибудь и не ограбили?

— Я сам кого хочешь…

— Да, конечно. Пошли уже, герой.

Наконец, после нескольких неудачных попыток — не тот подъезд, не тот этаж, квартира нашлась. Ольга довела приятеля до дивана, стоявшего посреди просторной гостиной.

— Не уходи! — пробормотал Северцев, повалившись на диван. — Посиди со мной.

Она села рядом. Нужно было ехать домой, ее ждут дети. Но она немного посидела. Северцев крепко спал, сном пьяного, полностью отключившегося от реальности человека. Она укрыла его пледом, принесла подушку из спальни.

— Чудовище! — усмехнулась она, подкладывая подушку ему под голову.

Заварив чай и оставив его на столике рядом с диваном, она пошла к двери.

— Оль…

Она в нерешительности остановилась. В конце концов, она не нянька, и он взрослый человек. Итак, довезла его до дома, а то неизвестно, куда бы он вообще мог попасть в таком состоянии. Все же она вернулась к дивану.

— Не уходи…

— Игорь, мне нужно домой. Меня дети ждут, — сказала она, даже не зная, понимает ли он то, что она говорит.

— Оль, не уходи! Посиди немного со мной…

Она вздохнула. Как будто ему пять лет. Но бывает, что и взрослому человеку иногда одиноко и хочется, чтобы кто-то был рядом. Естественно, трезвому взрослому человеку. Она снова села. Он обнял ее, уткнулся носом в колени и уснул. Минут через двадцать она поднялась, и на этот раз, наконец-то, покинула квартиру. Северцев спал крепко и беспробудно.

Она сказала — скоро. С момента разговора прошло десять дней, она так и не позвонила. Может, передумала. Он ни на минуту не расставался с телефоном — мало ли, кто может звонить по важному делу. Ночью он клал телефон рядом с собой, испытывая при этом раздражение, и злясь на себя. Что за чушь? Кто будет звонить ночью? Понятно, что уж она-то точно ночью не позвонит. Он раздражался, злился и продолжал каждый вечер класть телефон в постель. Она всегда держит данное слово, он это знал. Но, ведь всегда бывают исключения. Возможно, она и впрямь передумала ехать к нему, решила, что незачем им встречаться. Зачем вообще он сам позвонил и зачем позвал ее? Он три с лишним года прекрасно жил, почти не вспоминая о ней. Даже не то, чтобы сильно старался, а просто не думал и почти не скучал. Может быть, иногда… Он взял мобильный, покрутил его в руке и со злостью швырнул на кровать. К черту! Пошла она. Завтра же он поедет на материк и оторвется там по полной и забудет о ней, и даже не вспомнит больше. На х… ее. Будет пить неделю, а может две. Сколько захочет. Переспит со всеми, с кем можно. Да было бы вообще из-за кого переживать. Тоже королева нашлась, мать ее.

— Элени! — гаркнул он. Из проема двери, ведущей в кухню, выглянула пышнотелая гречанка. — Я не буду завтракать. Пойду, схожу на берег.

Полные плечи служанки распрямились, могучая грудь воинственно выпятилась в его сторону.

— Я уже все приготовила. Поешьте, потом пойдете! — Она сверкнула темными глазами.

— Поговори еще, женщина! — огрызнулся он.

Служанка проворчала, что-то по-гречески. Северцев ухмыльнулся. Знает, что он не все понимает и пользуется этим. Позволяет себе всякие вольности.

— Я пошел, — бросил он уже на ходу, — а ты прикуси язык.

— Болван! — сказала Элени, рассчитывая, что он не поймет, но, так как она частенько употребляла это слово, он поинтересовался его значением у старого рыбака Костидиса.

— Я все слышу, Элени, и знаю, что это значит! Так, что закрой рот, — посмеиваясь, крикнул он.

Гречанка сплюнула и сердито ушла на кухню. Неблагодарный! Она столько времени потратила, чтобы приготовить вкусный завтрак, потому что видит, что он чем-то расстроен, а он не желает есть. Пойдет на берег! Сроду не ходил на этот берег, а тут вдруг ему вздумалось прогуляться. Может у него что-то серьезное? Уже который день сам не свой. Элени обеспокоенно выглянула в окно кухни. Высокая фигура в светлых джинсах и рубашке с закатанными рукавами, бодрым шагом удалялась от дома по направлению к скалам. Не поймешь у этого русского, что у него на уме. Вроде и такой, как обычно, а глаза грустные. А то начнет орать ни с того, ни с сего. Из себя выходит. Вчера, вон, сидел, смотрел фильм. А потом взял, да и запустил стаканом из-под виски в стену. Прямо сумасшедший!