Юрий Берков - Записки атеиста

«Здорово я набрался», — подумал он.

Пётр Антонович заметил вошедших и громко объявил.

— Всё, жених на месте. Кончай базар, бабы. У меня есть тост. Предлагаю выпить за нашу будущую внучку, которая скоро появится на свет благодаря Сергею и Юле.

— Не надо бы вам сейчас детей-то, — вздохнула Людмила Александровна. — Юле год пропустить придётся, в учёбе отстанет. Да уж теперь чего говорить. Со вторым только не торопитесь. Пусть дочка институт закончит.

Они снова выпили. У Юрки глаза уже смотрели в разные стороны.

— Молодец, Серёга! Поздравляю! Ты настоящий мужик! Дай я тебя обниму. — И Юрий повис на Сергее. — Ты главное, свояк, со вторым не тяни. Чем больше детей, тем лучше. Скорей вырастут — помощники будут. А девка — это тоже неплохо, в хозяйстве пригодиться. Будет за братьями меньшими смотреть, по дому помогать.

Потом подошла Лена и увела вконец захмелевшего мужа спать. На его месте оказался Пётр Антонович.

— Давай-ка поговорим, зятёк, как мужчины, — предложил он, наливая очередную стопку. — Ты как?

— Я в н..н..норме.., — ответил Сергей запинаясь.

— Тогда порррядок…

Через полчаса Юля заметила, что Сергей уже в дымину пьян. Разговаривая с отцом, он еле ворочал языком и утирал слёзы.

— Пойдём, пойдём, Серёжа, отдохни, — предложила Юля. Ты уже хорош. Папа, ну что ты так его напоил?!

— Ничего, дочка. Всё в н..норме. Зато мы теперь познакомились по-настоящему. Мужик он ничего, только ершистый малость и в голове у него винегрет. Всё мне про какие-то хромосомы рассказывал, про закон Менделя. А теперь вот кажется ему, что сидит он в тюрьме. Сидит и плачет! Причём тут тюрьма?

— Да слушай ты его больше! Он совсем уже ничего не соображает! — в сердцах воскликнула Юля и потащила Сергея наверх. Лена помогала ей, поддерживая с другой стороны.

США. Флорида. Вилла Раковских.

В понедельник утром Георгий Евгеньевич повёз ребят в Кендалл чтобы оформить в школу. Вскоре они увидели невысокое двухэтажное довольно симпатичное здание, выстроенное буквой «П». Оно располагалось на южной окраине Кендалла. Вокруг школы был разбит сад с пышными кустами роз, пальмами и низким подстриженным кустарником. В общем, это была обычная провинциальная школа на 500 мест.

Школьный двор представлял собой большую ровную площадку, покрытую упругим пластиком. За нею располагался спортивный комплекс с теннисными кортами, площадками для бейсбола, волейбола, а дальше начинался крутой овраг, поросший колючим кустарником. Напротив школы, на противоположной стороне улицы, расположился городской сад.

Георгий поставил машину на стоянку, и трое ребят последовали за ним. В вестибюле их встретил дежурный.

— Нам нужен директор, — сказал Раковский.

— Второй этаж, налево, сразу за преподавательской, — ответил вахтёр.

По широкой мраморной лестнице они поднялись на второй этаж и оказались в просторном коридоре. По стенам висели портреты известных учёных, цитаты из произведений великих писателей. Всё было скромно, но со вкусом. Георгий нашёл нужную дверь и постучал.

— Войдите! — послышалось за дверью.

Все четверо вошли в кабинет директора. Ребята в нерешительности остановились, переминаясь с ноги на ногу. Георгий Евгеньевич прошёл к директорскому столу, поздоровался.

За столом сидел невысокий, лысоватый, довольно полный человек лет пятидесяти. Он оглядел Раковского, притихших ребят и кивнул на кресло стоящее возле стола.

— Присядьте. Чем могу служить?

— Вот, привёл к вам своих сорванцов, господин директор. Мы прибыли из России и хотели бы поступить в вашу школу. Ненадолго, месяца на два. Потом мы уедем обратно.

— Вы русские?

— Да, мы здесь гостим у своего родственника. Не хотелось, чтобы ребята отстали в учёбе. Я слышал, что школьные программы в России и Америке примерно одинаковы.

— А как у них с языком? Они говорят по-английски?

— О, да! Не беспокойтесь. Вилли и Джеин — свободно, а Алекс ещё не очень. Понимает практически всё, но говорит с акцентом. Однако я думаю, будет лучше, если он не станет терять зря время. Пусть занимается со всеми.

— У вас с собой есть документы?

— Конечно.

— Хорошо, пишите заявление.

Пока Георгий писал заявление, директор разглядывал его паспорт. Это была пластмассовая пластинка с фотографией, фамилией, именем и отчеством, датой рождения, штрихкодом и магнитной полоской, на которой были зашифрованы все этапы биографии владельца, отпечатки его пальцев и данные анализа хромосом. Однако все эти сведения могли прочесть только специалисты из отдела криминалистики.