Геннадий Дмитриев - Девочка и кошка

— Да, ладно, ложись, я разрешаю!

Долго уговаривать Ваську не пришлось, он залез на кровать, и улегся на подушке, у моей головы.

Когда я проснулся, солнце уже клонилось к закату. Кот сидел на кровати, и умывался. Заметив, что я проснулся, он спросил:

— Ну, что, ужинать будем?

— Ты поешь, а я не буду, мне тут отлучиться надо, навестить кое-кого хочу. Дверь не закрываю, хочешь — спи, хочешь — гуляй, а я к утру вернусь.

— Кто, женщина?

— Не твоё кошачье дело!

— Ясно, женщина, — философски заключил Васька. — И чем вы, люди, от котов отличаетесь? Только тем, что на двух ногах ходите, да рыбу вареную едите?

— Ладно, Василий, потом поговорим на эту тему, — прервал я кота, — я пошёл, не скучай тут без меня.

Я поднимался по крутому склону, а когда совсем стемнело, взлетел, и, набирая высоту, направился к вершине. Всё оказалось очень просто, как прошлой ночью. Я чувствовал себя легко и свободно. Не знаю как, но я безошибочно определял направление полета. Я просто знал, что нужно лететь «туда». Вскоре я увидел зубцы вершины, чернеющие на фоне темно-синего неба, и замок над обрывом. Она стояла на крыше, и, заметив меня, взлетела навстречу.

— Добрый вечер, — сказала она. — Как Вы провели день?

— О, я целый день проспал! Только утром наловил рыбы, сварил уху, а потом спал до вечера.

Я рассказал ей о том, как встретил кота, как обнаружил у себя способности понимать кошачью речь.

— Вот Вы и начинаете постигать мир, — ответила она, — а теперь мы полетим в лес, я покажу Вам ещё кое-что.

Мы прилетели в лес, что рос у подножья вершины, и плавно опустились на землю.

— Тихо, — сказала она, — слушайте!

Я прислушался, звучала прекрасная тихая мелодия, словно миллионы колокольчиков звенели разными голосами.

— Что это? — тихо спросил я.

— Это растет трава, — шёпотом отвечала она. — Она растет по ночам, а утром можно услышать, как говорят меж собой цветы. А если подняться высоко-высоко, то можно услышать, как смеются звёзды.

Мы снова взлетели, и, набрав высоту, с которой уже не доносились звуки земли, услышали тихий серебряный звон.

— Слышите? — спросила она. — Это звёзды смеются! Они смеются и что-то говорят друг другу.

— А Вы понимаете, о чём они говорят?

— Нет, для того, чтобы понять мудрость звёзд, нужно прожить много-много веков. Звёзды живут давно, очень давно, и знают то, что не ведомо людям.

Когда мы спустились к замку, было уже раннее утро, и мы слушали, как колокольчики цветов, раскрывшись навстречу первым солнечным лучам, беседуют меж собой.

— Мне пора, — сказал я, — нужно ловить рыбу, кормить кота.

— Тогда летите, счастливо Вам. Я буду ждать Вас этим вечером. Вы прилетите?

— Конечно, — ответил я, — до свидания.

Время моего отпуска пролетело быстро. По утрам мы с котом выходили в море, ловили рыбу, а когда первые звёзды появлялись на потемневшем небосклоне, я улетал к ней, в замок на краю обрыва. Мы летали до самого рассвета, слушали, как смеются звёзды, как растет трава, как с первыми лучами солнца начинают свою беседу цветы. Мне не хотелось уезжать, я знал, что там, за перевалом та хрупкая, нежная нереальность, охватившая меня, будет разрушена, обыденность вернется в мою жизнь, в моё сознание, и всё снова станет серым и блеклым. Я хотел остаться, но не мог — меня ждала работа, диссертация, невеста, которая так не хотела отпускать меня одного перед самой свадьбой.

Я собрал вещи, погрузил их в машину, и сказал коту:

— Ну что, Васька, поедешь со мной в город? Будешь жить у меня.

— Поеду, я ведь уже привык к тебе.

— Тогда садись, поехали.

Кот прыгнул в автомобиль, уселся на переднем сидении, и мы покинули наш причал. Когда мы поднялись на перевал, я повернул на узкую крутую дорогу, ведущую к замку. Она ждала меня у ворот, она знала, что я непременно заеду. Я остановился, выключил двигатель:

— Подожди меня в машине, Василий, я сейчас, быстро.

Кот встал на задние лапы, так, чтобы видеть через стекло. Я подошел к ней. Тихая, легкая грусть охватила меня, как не хотелось с ней расставаться!

— Я приехал проститься, — тихо сказал я.

— Прощайте, — ответила она так же тихо. — Вы можете в любое время приехать сюда, если пожелаете.

— Я приеду, обязательно приеду. А теперь прощайте, мне пора.

Когда я вернулся домой, в свой привычный мир, я понял — что-то во мне изменилось. То, что раньше казалось важным и значительным, теперь виделось совершенно не существенным, а мелочи, которых я прежде не замечал, приобрели какой-то особый смысл. Моя диссертация, подготовленная к защите, теперь волновала меня значительно меньше, чем здоровье бродячего кота, которого покусали собаки. Мы прогуливались с Васькой по двору, и увидели, как две собаки загнали в угол кота. Мы отогнали их, но одна из собак всё же успела схватить несчастного кота за шкирку. Я регулярно возил его в поликлинику на процедуры, покупал дорогостоящие лекарства, и был счастлив, когда тот пошёл на поправку. Я не мог наслаждаться вечерним покоем летнего парка, всю душу мою пронизывала боль травы, пробивающейся сквозь асфальт. А по утрам я просыпался от плача цветов, задыхающихся в копоти и гари города.