Эльмина Отсман - Спорю с судьбой

Спустя две недели после этой записи в дневнике я сидела в своей маленькой комнатушке и перелистывала новый календарь колхозника, который только что купила. Внимание мое привлекли фотографии новых сельскохозяйственных машин. Стала читать подписи под снимками: «Самоходный зерноуборочный комбайн С-4» и короткая техническая характеристика. Долго я не могла оторвать глаз от этой маленькой фотографии. Все хотела за плоским изображением комбайна увидеть его в натуральном виде, представляла себя на этой машине. И сама себя останавливала в своих дерзких мыслях: вот бы стать комбайнером, водить по хлебным нивам этот большой корабль. «Выбрось из головы глупые мечты, — твердила я сама себе. — Всего без году неделю как на тракторе ездишь, а уже на комбайн замахнулась. Есть и другие, более опытные трактористы, которым доверят эти умные машины. И потом в Эстонию все равно комбайны не придут. Где им развернуться, этим великанам, на маленьких, игрушечных полях? Они созданы для степных просторов Украины, Заволжья».

Но как я ни пыталась отказаться от, казалось, фантастической мечты — стать комбайнером, она снова и снова возвращалась ко мне. И поэтому, когда мне буквально через неделю предложили поехать учиться на шестимесячные курсы комбайнеров, я, к удивлению всех, сразу же согласилась. Почему к удивлению? Многие, очень многие тогда не верили в то, что в Эстонии смогут работать самоходные комбайны. Считали это данью моде. Гиблым делом.

— Зря только время тратить, — говорили одни трактористы. — Комбайнов нет. На чем работать? Лучше иметь синицу в руках, чем журавля в небе.

Конечно, это заманчиво — быть комбайнером, — размышляли другие. — И слава, и почет… И газеты о них пишут чаще, чем о трактористах. Но это не для наших заболоченных, каменистых земель.

Я слушала все эти разговоры, но почему-то сомнений в правильности своего решения они у меня не вызывали. Не беда, что пока в МТС нет комбайнов. Но будут же, обязательно будут! И тогда кому-то придется на них работать. Я верила, что рано или поздно окрепнут на эстонских землях колхозы, расширятся площади полей.

Жизнь в Хельме, на юге Эстонии, осталась в моей памяти ярким радостным пятном. Никогда прежде я не была окружена таким вниманием и заботой.

Здесь, на первых курсах комбайнеров в Эстонии, училось тридцать человек, и все мужчины. Я была единственной среди них представительницей женского пола. Парни относились ко мне с уважением, не было ни глупых шуток, ни пошлых ухаживаний. Я была для них товарищем, точнее, младшей сестрой.

Заниматься приходилось много. Первые три месяца особенно было трудно. Изучали машину заочно, по чертежам, книгам. И только в двадцатых числах марта прибыли первые самоходки. Когда я увидела их в натуральную величину — высокие, широкие, — страх закрался в сердце. Не переоценила ли свои возможности? Смогу ли управлять этой махиной? Не опозорюсь ли, когда выеду в поле?

Если раньше в свободное от занятий время спешила в старинный парк — побродить по заросшим аллеям среди вековых деревьев, окружавших развалины старого замка, то с прибытием самоходок бегала, как влюбленная, на свидание к ним. Когда никого не было рядом, садилась за руль комбайна.

Первый раз, когда посмотрела вниз, голова пошла кругом от высоты, а потом привыкла. И было одно желание — овладеть этой машиной, подчинить ее себе. Я обязана была оправдать то внимание, которое сокурсники оказывали мне.

В апреле занятия прервали. Всех трактористов, в том числе и меня, направили в МТС на весенне-полевые работы. Прежде чем расстаться, мы устроили прощальный бал. Танцевали, пели всю ночь.

И снова я в Вильянди. Встретили меня в МТС радостно. Было такое ощущение, что вернулась в родной дом, к своим. Больше всех обрадовался Эльмар. Буквально не отходил от меня, пока мы не выехали снова на своем стареньком «Фордзоне» в поле. Для работы нам досталась та же волость, что и в прошлом году. Полгода не была я здесь. Поля, леса, вроде, все те же. И хутора стоят те же. Только настроение другое. Мы работаем уже не на хуторах, а в колхозах.

Весна 1949 года была первой колхозной весной. Все бедняки и новоземельцы объединились в колхозы. Опыт прошлого года показал, что только так можно поднять сельское хозяйство республики.