Дэвид Арнольд - Очень странные увлечения Ноя Гипнотика [litres]

Я перечитываю текст несколько раз, но ничего лучше не придумывается. Искренность прежде всего. Я копирую сообщение и вставляю в почту, нажимаю «Отправить» и пялюсь на папку «Входящие» добрых десять минут.

(без темы)

(без темы)

(без темы)

Я смотрю так долго, что слова начинают казаться дурацкими, непохожими на самих себя: «Без. Темы. Без. Темы».

Ужасно, вот ей-богу, все равно что сказать, будто письмо не имеет никакого смысла. А потом «без темы» превращается в…

(без темы)

Простой переход от обычного шрифта к жирному вызывает всплеск адреналина, какой всегда сопутствует всесильному непрочитанному сообщению.

Ее ответ гласит:

«Кофе для снобов».

Конкурс-авеню, 149

Нью-Йорк, 10029

Это в Восточном Гарлеме, между 116-й и 117-й улицами.

Если соберешься прийти, напиши заранее и уточни время. Свободный график. Если ты извращенец, я тебя зарежу. Кроме шуток.

Одни осуществляются годами, требуют огромного количества подготовительных мер и стратегической мысли, и даже после приведения в действие им нужно время, чтобы прорасти, впитать воду, солнце и удобрения, прежде чем появятся плоды.

– Ладно, – говорит мама, садясь в постели. – Хорошо.

Папа ставит «Сайнфелд» на паузу:

– Хорошо.

После месяцев переглядываний и жесткого прессинга реакция родителей кажется пресноватой.

– Ладно, – говорю я. – Хорошо.

– Значит, ты все как следует обдумал?

– Да, – отвечаю я, вспоминая поездку домой из «Дисконта». На Норт-Милл спилось много машин, поэтому у меня было не меньше двадцати минут на размышление. – Только поймите: я еще не принял решение поступать именно в Манхэттенский… – Я прокашливаюсь и тщательно проговариваю текст, сочиненный по пути: – Но я исследовал вопрос, и мне кажется, что этот университет может многое предложить мне. Тренер Тао, похоже, строит программу в правильном направлении, и я хочу все увидеть собственными глазами, прежде чем сделать окончательный выбор.

Выражение лиц родителей – оба кивают изо всех сил и стараются выглядеть невозмутимо, но тщетно – до смешного сдержанное.

Такими я их и оставляю, точно зная, что они теперь проговорят всю ночь, выстраивая стратегию. Мои родители не любят терять время, они всю жизнь были сторонниками другого вида планов – тех, где надо брать ноги в руки и бросаться в бой.

Следующий день – суббота.

Мы с отцом завтракаем уже в аэропорту.

Я думаю, что я мелкая картофелина.

Я думаю, что мелкая картофелина такая же вкусная, как крупная.

Я думаю, что надо почаще слушать джаз.

Есть много мест, где я хотел бы жить, и много времен, в которых я хотел бы жить; и если слушать музыку, сочиненную в те времена и в тех местах, где я никогда не жил, – это, по-моему, самый хороший вариант из имеющихся.

Думается, истории в таком деле тоже помогают. Дают нам новые дома.

И если меня спросят: «Ной, что самое главное в сюжете?», я отвечу: «Персонажи», хотя не уверен, что так и есть, поскольку в моих любимых книгах есть мои любимые места. Я не говорю «я люблю Гарри Поттера» или «я люблю Бильбо Бэггинса»; я говорю «я люблю Хогвартс» и «я люблю Средиземье». «Уолден» Торо – не столько книга, сколько пруд. Лес.

Поэтому время и место действия я воспринимаю как секретное оружие повествования.

Мне всегда хочется познакомиться с новыми людьми, пока я с ними не познакомлюсь.

Думаю, когда проводишь с человеком достаточно времени, переплетаешься с ним, как прутья в старой корзине, и постепенно вы начинаете и мыслить одинаково, пока общие истории не посыплются из переполненной корзины, как апельсины или яблоки, и такой вид общей истории кажется мне опасным.

Думаю, вполне можно признавать недостатки чего-то и все равно любить это что-то. Потому что яблоки и апельсины, падающие из корзины, – это тоже может быть красиво.

Я думаю, что я из тех личностей, которые терпеть не могут тесты на определение типа личности.

Я думаю, что ностальгия – это способ души тосковать, и ностальгия, как и любовь на расстоянии, усиливается со временем, пока реальность того, о чем тоскуешь, не размывается настолько, что грустишь уже по идее предмета, а не по самому предмету.