Имре Шаркади - Избранное

И тут в голове мелькнула поразившая меня мысль: выходит, я уже хочу от нее избавиться?

Видимо, так.

Я почувствовал, как лицо мое запылало от стыда.

Печи все еще беспокоился, стоя рядом, держал меня за руку, дергал, теребил, осыпая потоком вопросов, на которые лучше было бы не отвечать.

— Эржи пошла в комнату? Вы приехали вместе?

— Да, — ответил я на второй вопрос, — мы ехали в сторону Пасто.

Я хотел попросить его выйти со мной на минутку, мне надо кое-что сказать ему, но мое «да» Печи воспринял как ответ на первый вопрос и, оставив меня, пошел к себе. Я окликнул его, побежал за ним вслед, догнал возле дежурного на лестнице. Он оглянулся, слегка удивившись.

— Погоди-ка! Пойдем со мной!

— Не сердись, потом.

— Я хочу с тобой поговорить.

— Хорошо, хорошо, потом поговорим.

Я взял его за локоть и остановил.

— Твоя жена, по-видимому, не в комнате. Она спустилась в ресторан для туристов… она слишком устала, чтобы отвечать на вопросы. Пойди к ней туда.

Я чувствовал, что здесь что-то не так. Печи, не глядя на меня, повернул обратно, сказав:

— Глупости! В своей комнате ей было бы гораздо спокойнее.

Здесь что-то непонятно. Нормальный человек так себя не ведет. И вдруг я ощутил, что и сам веду себя весьма странно. Будто попал под колпак, откуда нельзя выглянуть, можно только слышать суматоху вокруг и чувствовать, что там что-то происходит. Будто пытаюсь перейти оживленную улицу с завязанными глазами.

Поведение Печи непонятно. А раз я не понимаю его, значит, он лжет.

Я взял его за рукав:

— Погоди!

Он глянул на меня растерянно, но ждать не стал, продолжал идти, чуть не таща меня за собой. Я уж собрался решительно остановить его, но тут нам навстречу показалась Эржи.

— Там слишком много народу, — сказала она, прошла мимо нас и, даже не посмотрев на меня, стала подыматься по лестнице.

Печи за ней, однако, не побежал, а пошел, не спеша, на расстоянии нескольких шагов. Я тоже. Мы шли друг за другом гуськом, словно умалишенные. Дойдя до своей комнаты, Эржи вошла в нее: послышалось, как она повернула ключ изнутри.

— Не желаю сейчас ни о чем разговаривать, — сказала она из-за двери. — Я устала и лягу. Я неважно себя чувствую.

Затем наступила тишина. Печи пожал плечами, на лице его появилось принужденное выражение, на меня он не смотрел, повернулся и направился обратно.

— Зайдем ко мне, — сказал я ему.

— Нет смысла.

— Зайдем все же.

— Нет, — сказал он, — смысла нет. Пусти, пожалуйста, прошу тебя, у меня нет сейчас желания говорить с тобой.

— Хорошо. — Я прислонился к двери коридора, преграждая ему путь. — Я хочу только сказать, что мы с твоей женой решили поговорить с тобой. Она от тебя уходит.

— Да ну, оставь, — пробормотал он с ничего не выражающим лицом, словно ему навязывали нечто позорное, отвратительное, а его это ни капли не интересовало. И прошел мимо меня торопливыми шагами, не проронив больше ни слова.

Я ошеломленно уставился ему вслед.

Значит, он вчера уже знал, что ночью я с Эржи?..

В столовую я не спустился. Зашел в свою комнату, налил себе коньяка и выпил. И почувствовал, что руки у меня дрожат.

Выглянул из окна и ощутил страх. Инстинкт, что ли, действует в человеке? Э, глупости, инстинкт страха совсем иной.

Я снова налил полную рюмку коньяка, выпил, почти не ощущая ни вкуса его, ни крепости, и только поставив пустую рюмку на стол, поглядел на нее и удивился: ведь выпитое бросится мне в голову.

Зачем это нужно?

Обычно-то я знаю, что делаю. Умею владеть своими страстями и эмоциями. И не помню случая, чтобы не способен был на что-то решиться, чтобы в замешательстве пялился перед собой — как вот теперь, здесь…

Полубезумная сцена с Эржи и ее мужем заставила вдруг меня пожалеть обо всем. Нет, так эта женщина мне не нужна.

Теперь я впервые серьезно подумал о том, что она беременна.

Долгие месяцы терпеть ее причуды… затем еще несколько месяцев… А что потом? Разве можно рассчитать, что будет через год, если в течение этого года кто-то уже был вам в тягость?

Я пришел в ужас от собственной глупости, у меня волосы стали дыбом от того, что я непоправимо что-то испортил.

Зазвонил телефон. Незнакомый голос спросил:

— Доктор Шебек?

— Да.

— Это Мольнар. Хочу с вами поговорить.

Прошло несколько секунд, пока я сообразил, кто такой Мольнар.

— Что ж… Днем можно прогуляться куда-нибудь.

— Нет, я приду к вам сейчас. Обождите меня.

Лучше не стоит, хотел сказать я, но он уже положил трубку.