Роман Шмараков - Автопортрет с устрицей в кармане [litres]

– Он показался мне уместным в этой ситуации, – пояснил Роджер.

– Я тоже проснулась, – сказала Джейн, – и некоторое время тихо лежала в темноте, надеясь, что все уляжется без моего участия. Малодушные надежды. В конце концов я вышла в коридор и сшиблась с Роджером, который как раз набирал воздуха, чтобы сообщить всем ночующим в Эннингли-Холле, что вот стоит он, глупый, немощный, презренный старик. Он махал руками в темноте и мог, я думаю, встретить там много всего, кроме поклонников своей декламации. Я постаралась его утихомирить…

– Джейн объяснила мне, – сказал Роджер, – в словах, полных кротости и понимания, что когда в мир приходит хаос, совершенно не обязательно становиться его пособником. Многие пережидают этот момент в своей комнате, под одеялом, и именно их потом славит общественное мнение, а не тех, кто выходит наружу, чтобы вопить и волноваться в ночи.

– Как… много всего успело произойти, – сказала мисс Робертсон.

– Это было быстро, – уверила ее Джейн. – Ведь все участники вступали одновременно. Да, а что вы делали тем временем?

– Я дошла до рощи, – сказала мисс Робертсон, подавленная великолепием происходившего в ее отсутствие, – увидела фонарь на дереве и пошла назад.

– И никого не встретили?

– Нет, никого.

– А когда вошли в дом?

– Везде было тихо, я была рада, что никого не разбудила, и пошла к себе, осторожно, чтобы ничего больше не зацепить, а наверху встретила Энни, которая стояла около моей двери. Я была удивлена, что Энни здесь и что дверь открыта…

– Вы ее запирали?

– Да, конечно.

– Вы точно помните?.. Вы могли от волнения забыть об этом.

– Я совершенно точно ее запирала, и ключ у меня был с собой. Энни говорит, что поднялась посмотреть, что тут происходит, и нашла мою дверь полуоткрытой. Как хорошо, что она не пошла никуда, а осталась и дождалась меня.

– Некоторые способны на благоразумие, – заметила Джейн. – Из комнаты ничего не пропало?

– Кажется, нет. Утром я все осмотрела внимательно.

– А Энни никого не видела?

– Я спросила ее. Она сказала, что нет, никого, хотя слышала какой-то скрип, а потом отвернулась и пробормотала еще кое-что, думая, что я не слышу.

– А вы слышали?

– Она сказала, – таинственно произнесла мисс Робертсон, – что не знает, что здесь творится, но еще разберется с теми, кто протягивает руки куда не надо.

– Протягивает руки куда не надо?.. Кого она имела в виду? С ней кто-нибудь грубо обошелся?

– Не знаю, – отвечала мисс Робертсон, – но она сказала именно это. Я точно слышала.

– Вы ведь рассказали инспектору? Про камешки в окно, фонарь на дереве и все остальное? Вы же говорили с ним сегодня?..

– Я думала, это не так важно…

– Бога ради, мисс Робертсон!.. Это очень важно. Я прошу вас, найдите его немедленно, он где-то в доме.

– Ну если вы так считаете, – пробормотала та, – я пойду.

– Боится, что он будет над ней смеяться, – сказала Джейн, проводив ее взглядом. – Бедная мисс Робертсон. Что ты думаешь обо всем этом?

– Дело серьезное, – сказал Роджер.

– Правда?

– А как тебе кажется?.. Кто-то хотел выманить ее из комнаты, это ясно как день.

– А Энни его случайно спугнула. Значит, мисс Робертсон была права, когда жаловалась на присутствие за дверью. Кто бы это мог быть, а?

– Кто-то, – сказал Роджер, – кто слышал историю викария.

– Кто-то мог и подслушивать. Например, Энни. Что это за человек в черном, с которым она разговаривала?.. Он мне покоя не дает.

– Что ему нужно было от мисс Робертсон?

– Может быть, у нее в комнате есть что-то важное, что ему страшно нужно.

– Что именно?

– Не знаю. Думаю, она сама не знает.

– А что Энни хотела рассказать ему про старых хозяев?

– Не знаю, – мрачно сказала Джейн.

– А зачем он свернул шею Танкреду?

– Что?.. Ну, в это я не верю. Это ваши с инспектором выдумки. Но подслушать, о чем рассказывает викарий, он мог.

– Не просто подслушать, – уточнил Роджер, – а еще и предвидеть, как поведет себя мисс Робертсон, если показать ей фонарь в ночном лесу.

– Это какая-то дьявольская проницательность. Как можно это угадать?

– Ну вот это легко. Любой бы смог.

– Что?..

– Говорю тебе, людям нравится думать, что они непредсказуемые. Может быть, оно и так, но в быту это неудобно. Привыкаешь быть одинаковым ради экономии. Если встречаешься с человеком за завтраком хотя бы месяц подряд, он тебя уже ничем не удивит.

– Хорош быт, – сказала Джейн, – огни в лесу, исчадия ада в наследственной простыне, туман и шевеленья. Как она отважилась, до сих пор не понимаю.