Екатерина Шпиллер - Маленький памятник Эпохе прозы

Юра, как и обещал, прилетал часто, не реже двух раз в месяц на все выходные. Всё время, которое бывал у нас, он посвящал Сонечке. Они проводили дни в беседах и играх, ходили вдвоём гулять, секретничали, смеялись, он читал ей книжки... Она была счастлива и обожала отца.

И когда пришло время...

- Белла, я уезжаю в Лондон. Уже подобрал для Сони школу. Само собой, купил жильё. Ты можешь с нами, но что-то мне подсказывает, что не захочешь, - он посмотрел на меня хитрым взглядом, выгнув бровь. А на меня будто кипяток плеснули: всё, вот он и пришёл тот самый момент, когда...

"Точка принятия решения". А чего там принимать? Какой Лондон, зачем он мне? Моё место здесь - место силы, счастья и самой жизни. Если уеду в славный город Лондон, то, скорей всего, зачахну. Зато моей умненькой, необыкновенной девочке, разумеется, нужен именно Лондон. И хорошая школа. И всё для того, чтобы иметь мощный старт в этой жизни. А Юра приготовил всё необходимое.

Не понимала я этого мужчину! Конечно, догадывалась, что у него есть женщины или даже какая-нибудь одна особенная женщина, которую он, возможно, любит. Сто раз мог жениться и родить ещё детей, но почему-то вот уже шесть лет возится со мной, а ведь мы с ним даже уже не спим вместе, с тех самых пор, как я переехала сюда! Возится с Соней, к которой с самого начала, когда она только родилась, не испытывал восторженных отцовских чувств, а теперь всю последующую жизнь планирует строить именно вокруг этой рыженькой принцессы.

- Она выросла и стала очень интересной, - сказал Юра, когда я аккуратно спросила его, насколько сильно ему вот это всё нужно - Соня, её учёба, возня с ребёнком. - Помнишь, когда-то давно я говорил тебе, что мне интересен думающий человечек, а не безмозглое крохотное существо, ты ещё ужасно рассердилась - во-во, так же, как сейчас, нахмурилась и глазами засверкала, - он хихикнул. - Но так и вышло. Она для меня всё интереснее! Ты молодец, девчонка получилась разумная, думающая, читающая, до ста и обратно считает легко.

- В тебя, - заметила я.

- Да ладно! Я ещё тем балбесом был в её возрасте. Слушай, мне понятно: ты надеялась, что с годами я передумаю, начну новую личную жизнь, забуду о Соньке... Что лишний раз говорит о том, как плохо ты меня знаешь, - немного грустно улыбнулся Юра.

Конечно, плохо. И возражать не буду.

- Но, допустим, всё случилось бы так, как ты прикидывала. Неужели ты отдала бы Соньку учиться в местную деревенскую школу? - он посмотрел на меня, как на надзирательницу детского концлагеря.

- Да нет, конечно, - вздохнула я.

- Так что ты себе думала?

Молчала я, что могла сказать?

- Вот. Некоторая безответственность и безалаберность тебе свойственна, как всем творческим людям, чёртовым художникам слова!

Я вздрогнула:

- Ты о чём?

- Ну, дорогая, зачем же меня за дурака держать до такой степени? Неужели за эти годы я досконально не выяснил, что за прибабахнутая женщина родила мне такую дочь? - он смеялся. Он всё знал! Знал, что я чёртов поэт.

- И как тебе мои стихи?

- А я их много читал? Каким образом, откуда б их взял? Но... кое-что нашёл. И хотя ни хрена в этом не понимаю, ты молодец. Продолжай в том же духе. Знаешь, я рад, что у Соньки такая мама! Чем больше разнообразия во всём - в людях, в отношениях, в природе, в мироустройстве - тем лучше! Девчонка будет получать серьёзное образование, а летом приезжать к тебе за порцией вот того самого, чего лично я ей дать не могу. И даже не знаю, каким словом это назвать...

- За порцией безответственности и безалаберности, да?

- Зачем так, я не это имел в виду. За порцией... твоего мира... не знаю... полного счастья "на отшибе", которое у тебя получилось создать на ровном месте. Это совершенно не моё, я бы так жить не смог, но... но это круто! Пусть у Сонечки будет всё! Всё-пре-всё. Мы с тобой можем ей это дать, а уж она сама выберет, что ей нужно. У неё будет реальный выбор и понимание, что можно и так, и эдак, что выбор профессии, развлечений, хобби - благодаря нам всё в её власти, ей доступно, что угодно, - он улыбался, довольный.

А ведь прав, ёлки-палки! Он так долго и витиевато говорил о главном - о свободе. Разве я не хочу именно этого своей дочери? Хочу. Значит, так и будет. Ценой расставания с ней. Но в жизни всё имеет свою цену, не так ли?

- Обещай мне, - заговорила я твёрдым и сердитым голосом, борясь с комом в горле, - что каждое лето она будет приезжать сюда. Нет! Каждые каникулы!

- Летом - точно. В Рождество, Новый год, по-моему, здесь лучше всего! Если захочет, если ей не будет скучно без подруг и компаний - ради бога! Но ты же понимаешь. Все каникулы... Белка, она будет расти - друзья, тусовки, то, сё. Давай ставить реальные задачи. И не реви!