Вера Иванова - Фанатка

– Неужели я так изменилась, что даже лучшие подруги детства меня не узнают? Стало быть, буду еще богаче!

Она знает эту женщину, определенно знает! Но откуда?

Полная дама неловко улыбнулась и пробормотала:

– Да-да, конечно-конечно, я узнала…

– Не ври, ничего ты не узнала! – торжествующе воскликнула молодая женщина, и тут вдруг солидная Натка словно прозрела.

– Танька! – ахнула она. – Да неужели это ты! Да ты просто чемпион по изменениям, вот что я тебе скажу!

Подруги крепко обнялись и снова принялись изучать друг друга.

– А вот ты совсем не изменилась, – покачала головой Татьяна. – И слава Богу! Я бы тебя не окликнула, ты бы мимо прошла… И мы бы не встретились еще целых десять лет!

Действительно, тогда они и виделись последний раз – десять лет назад. Как раз перед Татьяниным отъездом в Москву, в институт. А когда Татьяна на каникулы приехала в Новинск, там уже не было Натки – она вышла замуж и уехала с мужем за границу. И, как это часто бывает, потеряв друг друга из виду, девушки перестали общаться их жизненные дороги разошлись, чтобы теперь снова пересечься здесь, на площади, десять лет спустя.

– Ну как ты, что ты? – тормошила Натку Татьяна.

Подруги расположились в летнем кафе на Садовом кольце, недалеко от площади Маяковского.

Вокруг веселой каруселью бурлила солнечная разноцветная московская жизнь, шумели автомобили.

Десять лет – большой срок, людям есть что рассказать друг другу после такой длительной разлуки.

– У меня отличная семья, прекрасный муж – вот этот темноволосый, трое детей. – Ната с гордостью показывала подруге фотографии. – Старший уже помогает отцу в автомастерской, а младший – тот другой, он любит читать, часами просиживает у компьютера. Малышке всего два годика, это наша с отцом радость. Она единственная из детей похожа на меня. Чем занимаюсь? Пока не было детей, работала – там хорошие руки в цене! Была своя клиентура, в общем, на жизнь хватало. Муж – автомеханик, вначале пахал «на чужого дядю», а потом решил завести собственное дело, у нас теперь своя автомастерская. Немецкий? Да, я быстро выучила, в школе-то у меня одни пятерки были. А дети – для них немецкий – родной язык, они по-русски говорить почти не умеют. А ты? Как ты живешь? Да что тебя спрашивать – вон как шикарно выглядишь! На двадцать пять, не больше. Ты всегда была баловнем судьбы, Танька! Везучая ты, что и говорить.

Лицо Татьяны немного омрачилось.

– Да, везучая, – кивнула она. – Но только в делах. И какой ценой! Удача – это не случай, а тяжелая, изнурительная, часто неблагодарная работа…

Татьяна рассказала подруге о том, как шесть лет назад, выиграв конкурс моделей, она получила выгодные контракты, и как смогла заработать «начальный капитал» для своего собственного дела.

– Я купила квартиру в Москве, перевезла туда маму и Женьку. Мама снова встретилась с отцом… А знаешь, когда я еще не знала, что у отца семья и не была знакома с его женой, в глубине души надеялась, что когда-нибудь они с мамой снова будут вместе… Глупость, конечно, детство, но – мечтала, мечтала… Может быть, и мама втайне на это надеялась? Поэтому и оставалась все эти годы одна? И ей нужна была встреча с отцом и его женой, чтобы понять – прошлое нужно оставить в прошлом. Короче, год спустя они поженились… угадай, с кем? С Борисом Павловичем. Честное слово! И живут теперь душа в душу.

– А ты? Что-то ты, подруга, все о маме да о маме. Как твоя-то жизнь сложилась?

– Моя жизнь… Да все хорошо. У меня есть собственный салон мод, квартира, я довольно неплохо обеспечена…

– А муж?

– Мужа нет. Был… но в прошлом году мы развелись.

И Татьяна начала «изливать душу», вначале неохотно, а потом взахлеб. Чувствовалось, что ей давно уже не с кем было поговорить по душам.

– Понимаешь, он показался мне хорошим, просто идеальным. Умный, симпатичный, веселый мужик, не зануда, любит меня! Что еще бабе надо? И я его полюбила… насколько смогла. Только, наверное, это была не та любовь, которую он ждал. Чего-то ему не хватало… А может, я сама не могла ему дать того, что он хотел. И главное – у нас не было детей. Так что Женька у меня до сих пор – единственный ребенок. На вот, посмотри. Ему уже тринадцать, он выше меня! Короче, Женька тоже встал между нами. Нет, никакой явной неприязни не было, Михаил любил его, ничего не скажу. Но парень стал ему как бы постоянным укором и тайной, потому что я до последнего времени скрывала от него правду о Женькином отце. Наверное, это и стало решающим в нашем разрыве. Если бы я тогда, в самом начале, призналась ему во всем, это не привело бы к таким последствиям. Но, как назло, в Голландии у меня с Жекой вышла неприятная история… – Татьяна вкратце посвятила подругу в суть дела, – и после этого у меня просто язык не поворачивался сказать Михаилу, кто отец Женьки! А зря. Сглупила я тогда. Женька вырос и стал так похож на отца, что правду нельзя было скрыть. Михаил заподозрил что-то и решил выяснить все. Это ему удалось – не от меня, от маминого Бориса Павловича – он не знал, что Михаил не в курсе. Вышло совсем плохо. Муж решил, что я все эти годы обманывала его. Разубедить его было совершенно невозможно – он мне уже не верил. И тут, как назло, он нашел эту мою детскую коллекцию – все эти мелочи, связанные с Жекой – и вообразил, что я все еще люблю его. Некоторое время после всего этого мы еще жили вместе, но что-то главное было нарушено, что-то разбилось между нами. Он совершенно перестал мне верить. А потом однажды он привел ко мне милую симпатичную девушку и сказал, что у них с ней скоро будет ребенок. Представляешь? То есть эта девица смогла дать ему то, на что оказалась неспособна я. Ну и… я отпустила его. Без скандалов, без истерик… – Татьяна вздохнула и качнула в руках бокал с соком. – Я понимала, что и сама виновата в том, как все повернулось. Наверное, я действительно не любила его по-настоящему. А он, конечно же, заслуживал чего-то большего…