Леонид Пузин - Луна в Водолее [СИ]

Однако, что «чтобы Лёвушка» — остался с ней? или всего лишь не отказался на прощание подарить ребёнка? — этого Мария Сергеевна недовыплакала, а бросилась в ванную и холодной водой привела в порядок скукожившееся от слёз лицо. Затем, взяв себя в руки, вернулась в комнату и занялась тем, за чем, собственно, и пришла в первый раз: в бельевом отделении гардероба выдвинула самый нижний ящик, достала из него тёмно-пурпурные с кружевной отделкой трусики и соответствующий лифчик — забытую мишуру прежних суетных (до воцерковления) лет! — и примерила это, созданное для греховного обольщения бельё. Всё оказалось идеально впору: плотно обтягивая тело, ничто, нигде, ничего не жало и не врезалось в кожу. Будто и не было предыдущих шести — под водительством отца Никодима промелькнувших в чаду исступлённой псевдодуховности — лет! Но они, к охватившему женщину в данный момент глубокому сожалению, были — увы, Лёвушка, её дьявольскими стараниями заслужить себе Царствие Небесное, безвозвратно потерян! Потерян — чего уж… И что же — плакать, рыдать, биться головой о стену? Нет! Ведь Дева Мария…

…Мария Сергеевна вдруг оказалась в клубящемся светом облаке невозможных по её прежним представлениям любви, нежности и понимания — да! Лёвушке с ней — не по пути! Шесть лет назад, выбрав свою дорогу, она на целую вечность духовно разошлась с мужем. Ту самую вечность, которую с помощью отца Никодима положила между собою и Богом. И которую, используя все оставшиеся физические, интеллектуальные и духовные силы, ей теперь предстоит преодолевать. В первую очередь — учась истинной любви к ближнему. Той любви, что сейчас (в этот вот самый миг!) дарован ей — и как образец, и как утешение! — Девой Марией. Ах, если бы — навсегда! Но и так — когда лишь на несколько мгновений — спасибо Владычица! За Тобой для меня озарённый путь! И за Лёвушку! Которому Ты даровала его женщину, его любовь, его музу! И за сына! Которого, я теперь точно знаю, Ты мне подаришь! Но главное всё же — за Лёвушку! За то, что Ты дала ему утешение! И правильно, пречистая Дева: не как мне, а как — ему! Чтобы выбранная Тобою женщина была для него и ласковым солнце, и путеводной звездой! Музой, любовью, радостью — всем!

От чистого сердца пожелав Льву Ивановичу счастья с другой женщиной, Мария Сергеевна вдруг почувствовала: между нею и Богом нет этой отвратительной, почти непреодолимой, причинёнными мужу мучительными страданиями самой же воздвигнутой вечности! И более — к Богу она сейчас почти так же близка, как в самом начале своего воцерковления: до знакомства с отцом Никодимом, до того, как — по очень обидным, но, к сожалению, справедливым словам Льва — свет Христовой Любви в её глазах стал сменяться сполохами адского стомиллионоградусного огня. Нет этой ужасной вечности — нет! А есть…

…посланное Пречистой Девой светоносное облако без следа растаяло — зеркало отражало тридцатипятилетнюю женщину: да-да — сейчас не только физически, но и духовно тело Марии Сергеевны выглядело максимум на тридцать пять лет! — в соблазнительных, кокетливо отделанных кружевами лифчике и трусиках. Удивительно белокожую, зеленоглазую, рыжеволосую — в тёмно-пурпурном (так ей идущем!) интимном белье. Которой… которую… для которой… всё, к сожалению, в прошлом! В прошлом?

Сейчас, чувствуя кипение растворившегося в крови, дарованного Свыше Света, Мария Сергеевна надеялась, что — не совсем. Да, Лёвушка — действительно, в прошлом. Увы, как ни горько — сама кругом виновата. Но его сын… которого она родит в конце февраля — начале марта… ведь даже если Лев задержится на поминки «девятого дня»… то в пятницу, в субботу должен вернуться… ведь здесь у него работа… хотя… если в Великореченске он нашёл любовь?.. интересно: какая ОНА — и кто?.. и что же — Лев ЕЁ перевезёт в Москву?.. разумеется! Стало быть, разменивать квартиру… а как же иначе! Слава Богу, что у них есть такая возможность… а вот из банка ей уходить нельзя! Надо же! Отец Никодим — позавчера — как в воду глядел! Отложив до понедельника окончательное решение! А ведь, казалось бы, с какой стати — ей передумывать?.. да и вообще… вся эта затея с её переходом в православную гимназию… не хитрый ли это, ловко замаскированный бесовский соблазн?

Удостоверившись, что с самым нижним бельём у неё полный порядок, а кроме тёмно-пурпурного Мария Сергеевна примерила также комбинированный двуцветный перламутрово-фиолетовый гарнитур, женщина — грешить так грешить! — отказалась от неудобных в жару шерстяных колготок и одела лёгкие прозрачно-дымчатые чулки. С платьями оказалось хуже: ничего из старого не годилось для посещения церкви, а одеваться в «современное» мышино-серое, ханжески обвисающее — Мария Сергеевна не захотела.