Натан Энгландер - Ужин в центре Земли

Фарид смотрит на воду. Он уже прокручивает эту схему в своей голове бизнесмена.

— Какая часть из них подлежит восстановлению?

— Вы не поверите, какое там царит разгильдяйство. Иной раз списывают, даже не вынув из коробки. А из того, что использовали и отдали нам, я бы сказал, сорок с лишним процентов — категория А. Еще двадцать — В, без всяких натяжек. Остальное я разбираю на запчасти.

— И всё — частные компании?

— К университетам я и близко не подхожу. Они ничего не отдают, пока не заездят до смерти. У меня есть человек в Нью-Джерси, который поставляет мне старые компьютеры от американских государственных организаций. Они идут без жестких дисков, поэтому прибыль меньше, но все равно их берут очень охотно. На чем я немыслимо обогащаюсь — это на мобильных телефонах. Пройдет, может быть, лет пять, и они так подешевеют, что люди начнут просто их выбрасывать. Но сейчас это золото.

— А можно узнать цифры? Сколько приносит обычная ваша сделка?

— Не сдерживайте свое воображение! — говорит Джошуа.

— Я живу как немец, но образ мыслей у меня палестинский. Мы не сдержанные люди.

— Если говорить о ноутбуках, в контейнер я могу загрузить тысячу. Моя наценка — вы хорошо сидите? Со смущением признаюсь, что кладу в карман от пятисот до семисот процентов — по обстоятельствам.

— А в деньгах это сколько?

— В случае ноутбуков или плоскоэкранных мониторов выходит двести тысяч.

Джошуа подносит ко рту бутылку и допивает пиво. Чтобы затушевать, думает Фарид, гордость собой, которая выразилась у него на лице.

— Колоссальный доход при не очень больших, судя по всему, усилиях, — замечает Фарид.

— Да, на нынешнем этапе это, по сути, пара электронных писем в оба конца. Когда дела шли гладко, я каждым нажатием кнопки «отправить» зарабатывал сто тысяч долларов.

— И в чем теперь проблема с самой безукоризненной бизнес-моделью, о какой я слыхал?

— Чем больше я поставляю в какое-нибудь место, тем больше денег отнимаю у тех, кто обогащается на новой аппаратуре. Моя модель работает в любом случае, а их модель нет, если подросток не требует себе каждый год новый телефон, новый компьютер и так далее. Они не хотят, чтобы слово «восстановленный» звучало привлекательно. Потребители должны верить, что вся их электроника устаревает за полгода.

— И как они вам ставят палки в колеса?

— В данном случае? Очень просто. Это Египет. Кто-то, кому я не нравлюсь, знает кого-то и звонит ему по телефону, и всё, привет: мои мобильники хрен знает на сколько тысяч долларов застряли в порту. Пять сорокафутовых контейнеров с «нокиа» и «моторолами». И еще пять на грузовом судне, которое, в отличие от этой яхты, я не могу развернуть назад. Тут, на воде, особенно хорошо понимаешь, как важна ликвидность. Способность активов быстро перетечь в денежную форму.

Фарид видит, каким взглядом смотрит на него новый друг. И Фарид смеется, на сей раз более густым и утробным смехом, и от души хлопает себя по коленке, потому что это просто прелесть что такое, хоть и обидно. Он встает, держась за лебедку. Невероятно, что он этого не предвидел.

— Итак, — говорит он, — вы приняли в свои доверенные лица араба, который занимается импортом-экспортом и у которого, возможно, есть связи в Египте, и при этом все время делаете вид, будто говорить о бизнесе — последнее, чего вы хотите.

— Честное слово, я не потому, что вы араб.

— Так всегда говорят. Мне жаль вас разочаровывать, но я не могу никого там подмазать и растаможить ваш товар, волшебство под названием бакшиш мне недоступно.

— Разве я вас об этом просил? — Джошуа, похоже, уязвлен по-настоящему. — Вы не должны думать, что я отношусь к вам неуважительно.

— Уж позвольте мне самому решать, что мне думать, а что нет.

— Поверьте мне, я просто хотел сделать передышку и провести время на воде. Я не играю с вами в игры, я никогда так не веду бизнес. Не надеюсь вас убедить, но все же хочу сказать, что очень признателен вам за эту прогулку. Но сейчас мне, пожалуй, пора возвращаться в свой замок и браться за телефон.

Фарид послушно направляет яхту обратно, они плывут быстро и молча. Когда швартуются у пристани, Фарид, отягощенный неким усвоенным немецким понятием о благовоспитанности, предлагает на следующей неделе сплавать еще.

— Только если вы разрешите мне перекладывать парус, менять галсы, — говорит Джошуа, приободрившись. — Только если позволите доказать, что я чему-то научился.