Владимир Алеников - Странники терпенья

– О, боже мой! – Он сокрушённо покачал головой. – Какая ты глупая, упрямая девочка! Зачем же ты опять всё начинаешь сначала? Мы ведь кажется, поняли друг друга, обо всём договорились. Выяснили, что для нас с тобой важно в первую очередь. Зачем же ты опять пытаешься всё испортить? Или ты всё забыла? Пойми наконец, тебе больше не о чем беспокоиться! Ты больше не одна на этом свете, понимаешь?

Марина смотрела на него широко раскрытыми глазами. Она понимала. Только вот он никак не понимал, что она не маленькая девочка, она взрослый, вполне самостоятельный человек со своими мыслями, проблемами, делами. И он обязан с этим считаться!

Она снова взяла блокнот, сердито написала четыре слова:

«КОГДА ВЫ МЕНЯ ОТПУСТИТЕ?»

Андрей не столько прочёл, сколько угадал этот вопрос. Он отвёл взгляд от блокнота, нахмурился, встал на ноги. Задумчиво зашагал по комнате, потирая небритый подбородок. Марина тревожно следила за его передвижениями. Наконец он остановился, в упор посмотрел на неё.

– У меня есть определённые идеи, – ласково произнёс он. – Есть план, который я хотел бы с тобой обсудить. Но сейчас я должен уходить, так что мы всё обсудим, когда я вернусь, хорошо?

Она не шелохнулась, не отреагировала. Ждала, что ещё он скажет.

Андрей чуть раздражённо дёрнул углом рта.

– Ну что ты стоишь, как кролик перед удавом? – усмехнулся он. – Пойдём со мной!

И вышел из комнаты.

Марина перевела дыхание. Непонятно откуда взявшаяся надежда на скорое благополучное завершение всей этой дикой истории охватила её.

Ещё немножко!

Надо ещё чуть-чуть потерпеть!

И всё будет хорошо!

Она глубоко вздохнула, надела туфли и поспешила за ним.

Она нашла Андрея во дворе позади дома. Чарли нетерпеливо прыгал вокруг, а он, смеясь, отталкивал пса. В руках держал конец длинной цепи, прикреплённой к ввинченному в стену дома кольцу. Марина подошла поближе. Она было решила, что он хочет посадить на цепь собаку, но тут же поняла, что ошиблась.

Не глядя в её сторону, Андрей вынул из кармана пару наручников и защёлкнул один из них на последнем звене цепи. Марина, замерев, следила за его движениями. Она уже догадывалась, что он собирается сделать, но отталкивала от себя эту мысль, не разрешала ей сформироваться, потому что она была слишком ужасной.

Этого просто не может быть!

Пока она стояла в этом странном оцепенении, Андрей быстро взял её правую руку и ловко защёлкнул на её запястье второй наручник. Теперь она оказалась прикованной к этой цепи, как собака.

Но я же не собака!

От неожиданности она издала какой-то странный, жалобный звук. Чарли недовольно залаял. Андрей нервно рассмеялся.

– Не паникуй, пожалуйста! – мягко сказал он. – Я это делаю для твоей же пользы. Я просто не хочу, чтобы ты натворила какие-нибудь глупости. Потом будешь локти кусать, а поздно. Ты просто сейчас не можешь оценить в полной мере всё, что происходит.

Марина с ужасом смотрела, как двигаются его губы, считывала слова, которые проваливались куда-то в её сознании. Она не могла поверить, что всё это происходит с ней на самом деле. Из глаз закапали слёзы, но она даже не сделала попытки вытереть их, просто стояла и беззвучно плакала.

– Ну вот, так я и знал! – огорчился Андрей. – Ну чего ты ревёшь?! Нет никаких причин так переживать! Цепь достаточно длинная, никак тебя не ограничивает, ты можешь ходить-бродить по всему дому, куда захочешь. Холодильник полон, так что всё, что ты там найдёшь, твоё! Ну перестань, прошу тебя!

Он извлёк из кармана носовой платок, заботливо вытер ей слёзы, высморкал нос. Она взяла себя в руки, перестала рыдать, хотя всё ещё время от времени судорожно вздрагивала.

– Вот и хорошо, вот и умница! – приговаривал Андрей. – Я скоро вернусь, и мы всё спокойно обсудим. А пока немножко потерпи, о’кей? «Бессмертье – тихий светлый брег… Наш путь – к нему стремленье. Покойся, кто свой кончил бег, вы, странники, терпенье…» – неожиданно продекламировал он. – Это Жуковский. «Певец во стане русских воинов». Хорошая вещь. Он призывает странников к терпенью. Но когда читаешь вслух, получается, что они – «странники терпенья». Мне так даже больше нравится. Знаешь, если всерьёз вдуматься, мы ведь все странники терпенья… Впрочем, ты этого пока не понимаешь.

Он ободряюще подмигнул ей и ушёл в дом.

Марина непроизвольно сделала пару шагов вслед за ним и остановилась. Цепь, прикованная наручником к её правой руке, позвякивая, тащилась за ней. Возмущённый Чарли снова несколько раз тявкнул.