Джереми Дронфилд - Мальчик, который пошел в Освенцим вслед за отцом

Когда двери вагона открылись, людям – избитым, истощенным, измученным, голодным и иссушенным жаждой, – приказали выходить. Каждого допросила полиция, в основном о рабочих навыках. Офицер обратился к ним, повторив то же, что уже говорилось в Вене: они будут работать на заводах или на фермах. Обнадеженные, многие из них обрадовались его словам. Несколько дюжин крепких мужчин и детей постарше отобрали и отвели в сторону. Остальных погнали к выходу со станции, где отняли все их вещи. Багаж, ехавший отдельно, продукты и инструменты, которые переселенцы везли из Вены, солдаты тоже забрали [283] Источники, использованные здесь, ссылаются на вторичные сведения (Sybille Steinbacher, “Deportiert von Wien nach Minsk” Barton, Ermodet , cc. 31–38; Sagel-Grande et al., Justiz, cc. 192–196; Christian Gerlach, KalkulierteMorde: Die deutsche Wirtschafts- und Vernichtungspolitik im Weisrusland 1941 bis 1944 (1999), cc. 747–760; Petra Rentrop, “Maly Trostinez als Tatort der “Endlosung” in Barton, Ermodet , cc. 57–71; Mark Aarons, War Criminals Welcome: Australia, a Sanctuary for Fugitive Ear Criminals Since 1945 (2001), cc. 71–76), официальные отчеты (лейтенант СС Арльт, 16 июня 1942: дело 136 М.38, YVP) и личные свидетельства выживших (Вольф Сейлер, документ 854, DOW; Исаак Грюнберг, цитируется ранее). . Возле вокзала уже ждали грузовики и крытые фургоны, в которые начали грузить людей.

Колонна выехала из города и двинулась на юго-восток по пыльной белорусской равнине с полями и лесами под бескрайним небом.

Когда германские войска прошлым летом отвоевывали эту землю у Советского Союза, то прошлись по ней жадной, все сметающей на своем пути волной. Сразу за ней катилась вторая: Айнзацгруппа В, одна из семи, действовавших по всему фронту. В эту группу, под командованием генерала Артура Небе, входило около тысячи человек, в основном из полиции безопасности и других полицейских ведомств. Ее подразделениями были Айнзакоманды, задачей которых было выявлять и истреблять всех евреев в захваченных городах и деревнях, в чем им охотно помогали солдаты Ваффен и Вермахта, а в некоторых регионах, в частности Польше и Латвии, местные полицаи [284] Cesarani, Final Solution , сс. 356ff. .

Не всех евреев убивали на месте. Это было непрактично с учетом того, что их там обитали миллионы. В Польше нацисты узнали, как можно заставить евреев вносить свой вклад в военную экономику. В Минске устроили гетто, и прибыль, которую оно приносило за счет производства, потекла на счета Рейха и в карманы коррумпированных чиновников. Но теперь было принято Окончательное Решение, и Минск должен был стать одним из его главных центров.

Организационными мерами занялся местный глава полиции безопасности Эдуард Штраух, обер-штурмбанфюрер СС и ветеран Айнзацгрупп. Именно он принял решение об устройстве концентрационного лагеря в деревне Малый Тростенец, на месте бывшего советского колхоза в десятке километров к юго-востоку от Минска. Лагерь был небольшой и предназначался для содержания не более шестисот заключенных, которым следовало обрабатывать землю и выполнять обязанности Зондеркоманды [285] Специальное подразделение лагерных заключенных, которых принуждали вести жертв на казнь, а затем избавляться от трупов. , то есть заниматься массовыми убийствами [286] Sybille Steinbacher, “Deportiert von Wien nach Minsk” Barton, Ermodet , cc. 31–38; Sagel-Grande et al., Justiz, cc. 192–196; Christian Gerlach, KalkulierteMorde , сс. 747–760; Petra Rentrop, “Maly Trostinez als Tatort der “Endlosung” in Barton, Ermodet , cc. 57–71. Концентрационный лагерь в Малом Тростенце редко упоминается в крупных исследованиях по холокосту; даже в гигантской четырехтомной, The United States Holocaust Memorial Museum Encyclopedia of Camps and Ghettos, Megargee (ed.), нет соответствующей статьи, а лишь несколько упоминаний в числе прочих минских гетто (том 2В, сс. 1234, 1236). Есть много вариантов написания этого названия в литературе, в том числе Trostenets, Trostinets, Trostinec, Trostenez, Trastsianiets Trascianec. .

Из десятков тысяч человек – преимущественно евреев, – доставленных в Малый Тростенец, лишь несколько увидели сам лагерь. После того как полицейские отбирали из каждой колонны пригодных к тяжелой работе, грузовики вывозили остальных в направлении Малого Тростенца. По пути они останавливались где-нибудь в поле, за границами города. Иногда там же происходил и отбор, если его не успевали провести в Минске на вокзале [287] Свидетельство Вольфа Сейлера, документ 854, DOW. . Оттуда, с интервалами примерно в час, грузовики отъезжали уже по одному, пока остальные ждали.

Людей везли в сосновую рощу примерно в трех километрах от лагеря. Там их ждала смерть – быстрая или медленная. Конец был всегда один. Среди деревьев, на прогалине, зондеркоманда выкапывала яму длиной около пятидесяти метров и глубиной около трех. Рядом дожидался взвод Ваффен-СС под командованием лейтенанта Арльта. У каждого солдата был пистолет и по двадцать пять патронов; неподалеку стояли ящики с дополнительными боеприпасами [288] Sagel-Grande et al., Justiz , с. 194. . Примерно в двухстах метрах от траншеи несли караул латвийские полицаи, следившие за тем, чтобы ни одна жертва не сбежала и ни один потенциальный свидетель не прошел мимо [289] Aarons, War Criminals, cc. 72–74. .