Джереми Дронфилд - Мальчик, который пошел в Освенцим вслед за отцом

Хотя изредка поезд останавливался, эвакуированным запрещалось выходить из вагонов. Жаркий июньский день тянулся медленно. Люди читали, разговаривали, дремали на своих местах. Дети или нервничали и постоянно вертелись, или, усталые, замирали как статуи, уставившись в окно. С регулярными интервалами в купе заглядывал старший по вагону, проверяя, все ли на месте. В поезде был и доктор – тоже из Израильского центра, – на случай, если кому-то станет плохо. Евреи уже и забыли, когда о них так заботились.

Они миновали бывшую Чехословакию и въехали на территорию, некогда являвшуюся Польшей. Теперь это была Германия. Для Тини и Герты здешние места представляли особый интерес: именно тут родился Густав, еще в великие дни Австро-Венгерской империи, когда евреи переживали золотой век. Тини испытала его на себе в Вене, Густав же провел детство среди этих удивительных пейзажей, в небольшой деревушке под названием Заблочье на Сайбух [273] Ныне Заблочье Живецкое, Польша. , стоявшей на берегу озера у подножия гор. Поезд проехал мимо, совсем недалеко, по местам, которые Густав наверняка бы узнал, и не только по детским воспоминаниям, но и по военной службе, когда сражался на этих самых полях с войсками русского царя.

Поезд проехал и еще один маленький город, в пятидесяти километрах к северу от Заблочья, под названием Освенцим. Немцы называли его Аушвиц и недавно организовали там новый концентрационный лагерь. Венский поезд, описав широкую дугу, продолжал путь на северо-восток, в противоположную сторону от закатного солнца [274] Маршрут приводится у Alfred Gottwald, “Logik und Logistik von 1300 Eisenbahnkilometern” in Waltraud Barton (ed.), Ermordet , сс. 48–51. Время приводится по отчетам венской полиции о прохождении транспорта Da 230, октябрь 1942, DOW. .

Ночь они провели в безостановочном движении и в беспокойном сне, от которого болели спины и затекали ноги. На следующее утро поезд проехал через Варшаву. За Белостоком они пересекли границу, оставив позади Великую Германию, и оказались в Рейхскоммисариате Остланд, на бывшей территории Советского Союза. Еще через сорок километров поезд добрался до городка Волковыска [275] Ныне город на территории Беларуси. .

И там остановился.

Некоторое время им казалось, что это просто еще одна станция. Тини с Гертой, вместе с остальными, выглядывали в окно, гадая, где они все очутились. Старший по вагону сунул голову в купе, потом прошел дальше. Похоже, что-то было не в порядке. Из дальнего конца коридора донеслись громкие голоса, звуки открывающихся дверей и топот тяжелых сапог, приближавшийся с обеих сторон. Дверь купе распахнулась – на пороге стояли вооруженные штурмовики.

– На выход! – кричали они. – Все из вагона, немедленно!

Потрясенные и напуганные, эвакуированные вскакивали с мест и хватали свои пожитки, матери и бабушки прижимали к себе детей.

– А ну, еврейские свиньи! Из вагона, сейчас же! – продолжали орать эсэсовцы.

Тини с Гертой уже были в коридоре, пробивались к выходу сквозь толпу. Отстающих штурмовики толкали или били прикладами винтовок. Люди высыпали на платформу, где стояло еще больше солдат СС.

Они были не такие, как видела Тини в Вене; то были солдаты Ваффен, действующих войск, гораздо более жестокие, с символикой «Мертвой головы» или концентрационных лагерей на воротниках [276] Когда началась война, подразделения «Мертвая голова» перешли под командование Ваффен-СС. Ветераны охранной службы отправились воевать на Восточном фронте. В лагерях их сменили новички и контрактники. Знак «Мертвой головы» остался на головных уборах многих эсэсовцев, но на воротничках его носили только настоящие солдаты подразделения. . Их сопровождали мужчины в форме печально известной Зипо-СД, нацистской полиции безопасности [277] «Зипо» неофициально называли объединенные подразделения полиции безопасности Sicherheistpolizei и Sicherheitsdienst (разведки). К тому времени «Зипо», объединявшее гестапо с криминальной полицией, было распущено и поглощено Главным управлением безопасности Рейха, но термин продолжал применяться по отношению к полицейским подразделениям, действовавшим на восточных территориях. . Выкрикивая проклятия, они погнали евреев – мужчин и женщин, стариков и детей – вперед по платформе; тех, кто спотыкался или падал, или просто не мог быстро идти, валили на землю и избивали – некоторых с такой силой, что они так и оставались лежать, бездыханные, на земле [278] Свидетельство выжившего Вольфа Сейлера (депортирован 6 мая 1942 года), документ 854, DOW; свидетельство Исаака Грюнберга (депортирован 5 октября 1942 года), цитируется в Alfred Gottwald, “Logik und Logistik von 1300 Eisenbahnkilometern” in Waltraud Barton (ed.), Ermordet , с. 49. .